В предчувствии грозы,
погромов и погонь,
в обители моей,
под обветшалой кровлей,
последним угольком
пусть теплится покой,
что в теле и душе
отныне воцерковлен.
Я к небу обернусь
расслабленным лицом,
свободна, не больна
ни страхом, ни виною…
И грозовая тьма,
как птица над птенцом,
в заботе обо мне
склонится надо мною.