ГРЕХ
Бойлерная была заперта. Ивушкин опаздывал. У двери топтался сантехник Галактионов. Тонкие губы его беззвучно шевелились, лицо было черным-черно.
Наконец послышались шаги, и показался Ивушкин. Он улыбнулся, увидев посетителя.
- Здравствуйте, господин сантехник…
- Здорово, Слав. Я к тебе по делу… только ты никому… лады?
- Могила.
- Да не могила мне нужна, а дельный совет.
- Глядя на твоё лицо, можно сказать только одно – в гроб краше кладут…
- Слушай, хватит шутить, а! Мне не до шуток.
- Хорошо, хорошо… какие мы нежные… а материться начнут хоть топор вешай… Проходи, что стоишь… садись… сейчас чайку сообразим…
- Да мне некогда… бежать надо – засоров полно… Не знаешь, куда они столько жрут, а?.. И главное, газетами… подтираются что ли?.. Или туалетной бумаги не хватает – не пойму...
- Нет, брат, газета – такая вещь – хошь не хошь, а прочтёшь… а засоры – это акция протеста…
- Какого протеста? Какая акция?
- Ты что, телевизор не смотришь?.. Впрочем, прости… забыл… у вас же юмор с тормозами…
- Вот именно, пошутили и будет.
- Всё. Я весь внимание.
- Короче, ты знаешь, я баб люблю и по ночам бомблю… деньги нужны… ну, извозом занимаюсь…
- Нет, не знал.
- Ну да, ты же у нас отдельно живёшь… Короче, месяца три тому назад, подвозил я одну дамочку… в Бирюлёво… смазливенькая такая, лет сорок… теперь точно знаю – сорок три… Да не лыбься ты… Короче, сначала я её в машине… потом она стала меня к себе приглашать… Ну, вроде всё нормально, как всегда… А тут вижу, в сЕмью пошло… Жена встаёт на дыбы, кричит – развод! Дочери в молчанку играют… Что делать – ума не приложу?
- А как она узнала?
- В том-то и дело. Я и сам сперва, думаю, не в багажнике же сидела… А она кричит: я больше в эту машину не сяду!.. Не пойму что творится… Потом смотрю, в салоне на потолке дырки от каблуков… Короче, семья рушится… Мужики говорят, сходи, мол, к Рэкету, он мужик умный, может что присоветует… А, Слав, чо делать-то?... Может в церковь сходить, свечки поставить… постоять у икон…
- Нет, брат, просто так постоять не получится… Вот ты бы на неё просто посмотрел, поулыбался бы галантно, как воспитанный таксист, ну сказал бы что-то лёгкое, ничего не значащее… и всё – до свиданья, мадам… культурно и чисто… но ты же полез, как ломовой бычара… Крещёный?
- Да. С детства…
- Крестик носишь?
- Раньше носил, а теперь цепочка рваться стала… одну купил, другую, третью…
- Видимо, за каблучки цепляется…
- Хватит лыбиться… дело говори.
- Надо исповедаться… В воскресенье придёшь в храм Божий на утреннюю, спросишь где исповедуют, встанешь в очередь… расскажешь батюшке всё как есть… он отпустит тебе грех и скажет, как жить дальше… может епитимью наложит… но это не страшно… это лекарство для души…
- К батюшке? - на лице сантехника отобразилась неразрешимая задача. – А ты не знаешь, Слав, раньше бабки были, заговаривали… от бородавок там, и прочее… Может меня сглазили, а, или порчу навели?
- Нет, брат, выбирай: либо бабки, либо Церковь… это вещи несовместные…
- А может её отпеть, а?
- Кого?
- Ну, Ларису эту… Может она сглазила меня, или порчу навела, или приворот какой сделала… А то ведь я ей говорю, всё, говорю, прошла любовь, завяли помидоры – больше ничего не будет, у меня семья рушится… а она мне отвечает: нет, дружок, теперь ты навеки мой… Я думаю, она мне специально крышу продавила…
- Точно, Костя, она тебе крышу продавила… вот здесь… - Ивушкин постучал Галактионова по затылку…
- Слушай, хватит ржать, а то я уйду…
- Во-первых, отпевают только покойников… во-вторых, если хочешь, я могу сходить с тобой.
- Да, Славочка, будь другом, сходи со мной… только мы не пойдём, а поедем… на машине… в Загорск…
- Теперь это Сергиев Посад. А почему в Москве не хочешь? Тут вон сколько храмов… и монастыри… и мощи…
- В Москве, говорят, все храмы коррумпированы…
- Прямо так уж и все? И кто это говорит?
- Ну, не важно… Короче, в это воскресенье сможешь?
Ивушкин задумался: «А что, когда ещё оказия выпадет к мощам Преподобного Сергия приложиться…»
- Давай попробуем. Только надо попоститься и подготовиться – глядишь, и причастят… сегодня у нас что – какой день недели?
- Среда.
- Как раз три дня… сможешь три дня мясо не есть… сыр, масло, молоко, яйца, рыбу…
- Ели надо, смогу.
- Надо, Костя, надо…
- Слушай, а ведь четыре получается…
- Ты ещё торговаться будешь?..
В воскресенье, в 6:15 утра, Ивушкин вышел из вагона метро, поднялся на эскалаторе. У дверей уже стоял Галактионов. Они сели в машину и двинулись в направлении Сергиева Посада…
- Как поедем – по кольцу или через центр? – спросил Ивушкин.
- Через центр. – серьёзно ответил Галактионов и сделал радио громче. Достал из кармана «навигатор», включил и, поскольку ему неудобно было одновременно заниматься прибором и вести машину, обратился к Ивушкину. – Набери нужное слово.
- Какое слово?
- Ну, куда едем… Загорск, или как его там…
- Сергиев Посад.
- Так и пиши.
- Послушай, сколько лет ты за рулём?
- Около двадцати, а что?
- Тогда к чему все эти кружева, Костя? Неужели не знаешь, как выехать на Ярославку, ведь у тебя участок по этой дороге…
- Э-э-э, Славочка, ничего ты не понимаешь! Прибор показывает кратчайший путь, с учётом пробок, объезды, ограничение скорости…
- Какие пробки в такую рань, в воскресенье, зимой?
- Уже весна… - Галактионов улыбнулся. – Март месяц…
- Ну, хорошо, хорошо…
Ивушкин выполнил указание водителя. Тот ещё потыкал пальцем в сенсорный экран, и прибор заговорил женским голосом: «Через восемьсот метров поверните направо… Ограничение скорости – шестьдесят километров в час…»
Ивушкин помолился, благословил путь и стал обдумывать, как лучше настроить товарища на предстоящее дело.
- Чо молчишь? – сквозь песни радио и наставления «навигатора» спросил Галактионов.
- А диски он у тебя крутит?
- А-а-а как же. А у тебя есть что крутить?
- Есть.
Ивушкин знал, что такое дорога и чем обычно развлекаются водители, поэтому прихватил с собой диски с записью псалмов Давида. Впрочем, он ещё хотел, таким образом создать особый, молитвенный климат, в котором сознание товарища будет более восприимчиво к слову.
- Ставь. – Галактионов освободил дисковод от диска с песнями Высоцкого.
«Молитвами святых отец наших…» – возгласил валаамский монах.
- Сделай, пожалуйста, потише. – попросил Ивушкин.
- А чо, нормально же?
- Я буду говорить.
- А-а-а… – убавил звук.
«Господи, благослови!» – мысленно обратился Ивушкин и осенил себя крестным знамением.
- Видишь ли, Костя, в основе всех наших болезней, неурядиц, раздоров и прочих неприятностей лежит грех. Вот, к примеру, возьмём грех прелюбодеяния.
- Как, как?
- Пре-любо-деяние! Попросту говоря, это пристрастие к романтическим приключениям… Собственно то, от чего ты теперь страдаешь…
- Гулять налево что ли?
- Именно. – Ивушкин глубоко удивлялся - такой дремучести он ещё не встречал. – Вот, скажем, ты женатый человек… дети есть?
- Дочки.
- Любовница замужем?
- Лариса? Нет.
- Классика. Вот и давай мы с тобой посмотрим, как одно согрешение тянет за собой множество других. Жене ты врёшь – говоришь, что на работе задерживаешься или машину ремонтируешь, или извозом занимаешься по ночам, хотя на самом деле ты и этим занимаешься…
Ивушкин посмотрел на собеседника. Лицо его было серьёзным, напряжённо-вдумчивым.
«Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе, но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь…» – монотонно и внушительно звучало из динамиков.
- Так вот, – продолжил Ивушкин, – жене ты врёшь! И любовнице врёшь! Она ведь тоже женщина, и, если ты ей понравился, она начинает серьёзно думать о тебе… Она ведь не замужем…
- Вдова… Муж на рыбалке погиб… под лёд ушёл…
- Вот видишь, она болезная уже веточки собирает, гнездо вить намеревается... А ты любезный, получил желаемое раз, другой, третий, десятый – наскучило, начинаешь думать, как бы тебе слинять, верно?
- Слушай, откуда ты всё это знаешь? Сам, небось, котяра ещё тот…
- А что, я похож на пожилого человека, который всю жизнь в песочнице прокувыркался?
- Да нет, Слава, про тебя говорят… Слушай, а правда говорят, что ты из КГБ к нам пришёл… или из МВД? Или из МЧС?..
- Правда. Сначала я работал в КГБ, и доработался до генерала… потом за пьянку меня разжаловали в полковники и перевели в МВД… но я и там проявил себя не лучшим образом – изнасиловал старушку в подземном переходе… меня разжаловали в майоры и перевели в МЧС, но и тут я не удержался – нас послали землетрясение в Америке разгребать…
- Слушай, хорош трындить, а…
- Какой вопрос, такой ответ… На чём мы остановились?
- Ты про Ларису мне начал рассказывать…
- Нет, брат, это ты мне про Ларису рассказываешь, а я комментирую твой рассказ с точки зрения Закона Божия… Короче, у тебя-то гнездо уже есть, и наседка в нём сидит, и птенчики цверенчат… ты ведь только прогуляться вышел, правда? А она серьёзные намерения имеет… может вы уже залетели…
- Нет – это исключено, у меня средства всегда под рукой…
- А ты не мог, когда второпях натягивал своё средство, ногтем дырку продрать? Вон какие ногтищи, да с заусенцами…
- А вот об этом я не подумал… - в глазах Галактионова появилась ещё одна задача.
- Короче, она звонит тебе, докучает, ты отбрёхиваешься, мол, извини никак не могу, времени нет, мол, на работе замучили сверхурочными, по выходным пашем, как проклятущие…
- А чо, не так что ли? Я уже забыл, когда последний раз отдыхал нормально…
- Слушай дальше, а то опять в сторону уйдём. Короче, сплошное враньё и нервотрепка… а от нервов, сам знаешь, там болит, там стреляет, там шелушится… На работе ходишь вялый, сонный, нервный, на всех бросаешься… Начальник спрашивает: Костя, что с тобой? Да, на даче ухайдокался… – понуро отвечаешь ты. Он удивляется, говорит: выходные тебе даны, чтобы ты отдыхал, а не ухайдокивался… И в другой раз, когда ты просишь отгул на пятницу, чтобы тебе действительно три дня поработать на даче, он отказывает тебе. И, более того, принуждает выйти на работу и в субботу, и в воскресенье… Ему в таком случае выгоднее, чтобы ты ухайдокивался на предприятии... Понимаешь? И тебе обидно, верно? И это тоже грех. Так оно и накручивается, и наматывается… а потом бамс – петля…
- А разве не обидно! На ровном месте достают!
- Ты сам себя достаёшь, Костя! Об этом и речь.
«Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй!..» – невозмутимо молился валаамский монах, Ивушкин мысленно вторил ему. Галактионов насупился, погрузившись в свои думы. И «новигатор» молчал, словно тоже слушал молитву и делал какие-то выводы.
- Ничего себе! Мы же не туда едем! – вдруг вскричал водитель. – А чо навигатор-то молчит! Блин, глючит что ли!? Никогда ещё такого не было… – он стал нервически жать пальцем на экран монитора, давать ему щелбаны…
- Вот, Костя, я говорил тебе, нельзя так доверяться технике… - Ивушкин улыбался.
- Да причём тут техника? Это ты меня заболтал! Вот выехали бы из Москвы, тогда и просвещай… дорога прямая…
Он резко повернул направо, мимо светофора, а тут и полицейский – нате вам, здрассьте.
- Старший лейтенант Орлов. Нарушаем?
- Как нарушаем? – водитель искренне удивился. – Я на зелёный проскочил…
- Как это на зелёный, когда все ещё стоят?
- Ну, правильно, мне стрелка горела, а не им…
- Нет, дорогой, стрелка ещё не горела…
- Ну, все же ехали…
- Это те, которым прямо. Ваши документы. Будем выписывать квитанцию.
- Может не надо, командир… давай так договоримся, без квитанции – пополам…
- Ваши документы.
- Пожалуйста… - нехотя достал документы, протянул постовому.
- О-о-о, да у вас временное удостоверение… Вы лишены прав за…
- Да, временное… через два месяца будет постоянное…
- Кто Вам выписывал?
- Там всё чисто, командир…
- Я знаю, как это делается… я таких бумажек Вам хоть тридцать штук могу достать…
- Ну, будь ты человеком, лейтенант, мы опаздываем: у меня жена в больнице лежит, сегодня операция… сложная операция… может не выживет… вот брата ей везу, повидаться… сорок лет не виделись… она думала, что он погиб… полярным лётчиком работал на севере… а теперь, между прочим, генералом работает… в КГБ…
Лейтенант нагнулся и посмотрел на генерала, тот отвернулся, видя какой нелепый оборот возымела его шуточка.
- Сейчас проверим, и, если всё нормально, выпишем квитанцию, и в добрый путь… но без нарушений.
Полицейский пошёл в свою машину, пробивать по компьютеру документы и выписывать квитанцию… Галактионов совсем сник.
- Блин, а если что-то найдут… я ведь купил эту времянку… вот тебе и съездили… исповедались…
- А я тебе сказал, помнишь(?), один грех влечёт за собой целый ворох неприятностей… Зачем надо было врать? Ну, выписал бы он тебе квитанцию – что первый раз что ли… и меня зачем-то приплёл… да ещё генералом выставил…
- Хотел подешевле…
- Давай помолимся Богу, чтобы всё обошлось. Повторяй за мной: Господи Иисусе Христе…
День занимался хороший, ясный, солнечный. На улицах было ещё безлюдно и тихо, Хорошо было на улицах. Только проезжавшие машины гудели. Сидели молча, ждали постового. Из динамиков звучали псалмы. Галактионов сидел напряжённо, задумчиво, иногда беззвучно шевелил губами. Ивушкин сначала тоже напрягся, усиленно молясь за успешный исход приключения, потом отпустил всё на волю Божью, закрыл глаза, и начал даже дремать, но тут подошёл постовой.
- Вот Ваши документы. Доброго пути, и постарайтесь впредь не нарушать…
Галактионов поднял за лейтенантом стекло, и тут же начал перебирать документы.
- Блин, не понял, а где квитанция? И деньги на месте… Он чо, денег не взял что ли? Ну дела…
- Ты же молился, Костя…
- Думаешь, Бог нас услышал?
- Какие тебе ещё нужны доказательства – ты их в руках держишь…
Выехали из Москвы, солнце больно ударило в глаза, да ещё снег кругом... Галактионов опустил солнцезащитный козырёк. Ивушкин сделал то же. На колени ему что-то упало. Он посмотрел – это был презерватив.
- Вот, Костя, у одного я видел, бутылки из всех щелей торчат, а у тебя контрацептивы отовсюду сыплются, как снег на голову… Улика, брат…
- Извини. – Галактионов покраснел, быстро схватил предмет своего джентльменского набора и сунул в карман.
Какое-то время ехали молча. Чтобы снять неловкость, Ивушкин решил сменить тему. Поговорили о погоде, о природе… проезжая мимо бензоколонки, коснулись цен на нефтепродукты… Галактионов просветил Ивушкина на предмет обновления модельного ряда фирмы «Рено»…
Главная обитель русского Православия встретила паломников величавым, торжественным сиянием куполов, евангельской белизной стен и божественной высотой архитектурной мысли… Сердце Ивушкина зашлось в ликовании… Галактионов был озадачен парковкой автомобиля.
Когда они вошли в Троицкий храм, ранняя служба подходила к концу. Они протиснулись к мощам преподобного. Ивушкин с трепетом и благоговением осматривался в этом старинном полумраке, с потемневшими от времени образами… Пропели «Отче наш». Прозвучала проповедь. Началось причащение.
- Чо просить-то? – шепнул Галактионов, когда вновь открыли доступ к мощам и очередь двинулась.
- Проси просветления ума, чтобы тебе начать воцерковляться…
- А здоровья?
- Здоровье само потом придёт…
Пока приложились к мощам, пока поставили свечки… вдруг выяснилось, что исповедь уже идёт. Побежали на исповедь.
Эту очередь, исповедовал иеромонах лет пятидесяти. Он стоял отвернувшись, опершись локтем на аналой, и положив щёку на ладонь. Он не смотрел на грешников, видимо, насмотрелся уже до тошноты. Отвечал он им чётко, ясно, без всякой лирики и сантиментов. И видно было, как многие обижаются. «Правильно… - подумал Ивушкин, - Они нафантазируют себе, что с ними тут будут, как в детском саду: сю-сю-сю, скушай деточка манной кашки, за маму ложечку, за папу, за дядю… А деточке уж полтинник с гаком…»
- Чо говорить-то? – опять шепнул Галактионов.
- В чём грешен, то и говори.
- Помоги сформулировать…
- Прелюбодеяние, гордость, сквернословие…
- Погоди, я так не запомню, давай запишем.
- У тебя ручка есть?
- Нет. В машине осталась.
- Девушка, у Вас, ручки не найдётся?.. и клочок бумажки… Спаси Господи… На, сам пиши.
- Диктуй.
- Гордость, своеволие, самолюбие, сквернословие, брезгливость, прелюбодеяние, лживость…
- Может хватит на первый раз?
- Ладно, хватит. Если что, он сам тебе скажет.
Было тепло и мило. Солнце играло на всём, во всю мощь мартовской поры. Их причастили. Ивушкин был вне себя от восторга. Он не видел себя со стороны, но был уверен, что весь светится, и если бы в сей час была ночь, то он вполне мог бы потрудиться уличным фонарём. Лицо Галактионова тоже изменилось, он улыбался и просил поснимать его на мобильный… на фоне лаврских красот… Только в машине, когда уже тронулись, он признался в усталости.
- Слава, для меня это настоящий подвиг… Пять часов на ногах!
- Молодец… Я думал ты не выдержишь… присядешь на лавочку… Но ведь всё равно хорошо, правда?
- Не знаю. Не могу пока оценить… Слишком много всего… меня плющит…
- Ничего, ничего, Костя, всё будет хорошо… Один подвижник, в глубокой древности, забрался в густой терновник и простоял там более двадцати суток… без воды, без еды, без одежды, без сна… Колючки впились в его тело и малейшее движение вызывало колоссальную боль… раны гноились… Представляешь?
- А зачем?
- Христа ради. Христос – это Любовь, а ради Любви добрый человек способен на многое… даже на смерть…
22.02.12
17:17