Зайцы

Павел Ашукин
                *ироническая фантазия*       
       Мой друг Саша Соболенко, прекрасный рассказчик и большой знаток невероятных историй. Слушая его, никогда не знаешь, где кончается правда и начинается вымысел.  К тому же, он замечательный  весельчак, всегда настроенный на хорошую шутку.
       Рассказывая какой-нибудь веселый, и обязательно поучительный, случай, он сам всегда настолько заразительно смеется, что всем вокруг становится весело от его искреннего и доброго смеха. Из каких источников он черпает свои необыкновенные и удивительные истории всегда остается для меня загадкой. Хочу предложить вашему вниманию один такой случай. 
       Новейшая история, как известно, подразделяется на три основных этапа: допетровский, петровский и днепропетровский. И хотя, продолжительность последнего несравнимо меньше двух предыдущих, он отмечен столь значительными событиями, что заслуживает внимательного изучения и пристального внимания. Свое название днепропетровский исторический этап получил благодаря тому, что Леонид Ильич Брежнев (находящийся во главе Советского Союза в течение 18 лет), именно Днепропетровской области оказал честь своего появления на свет.
        Хорошо известно, что лучшим отдыхом от государственных дел Леонид Ильич почитал охоту, в которой понимал толк. Надо ли говорить о том, что главный егерь во времена правления Брежнева являлся фигурой значительной. Почти такой же, как главный ловчий во времена правления Карла Девятого французского, который, как известно, считал охоту делом государственной важности.
         Многочисленные правительственные зарубежные делегации, посещавшие нашу страну, после подписания  межправительственных договоров и соглашений, обязательно приглашались на охоту. Как правило, местом охоты выбирался один из районов Подмосковья. Ввиду большого количества правительственных охот, поголовье зверья в Подмосковье резко сокращалось. Чтобы удовлетворить насущную потребность правительства в охоте, егеря вынуждены были ежемесячно завозить все больше зверей из соседних областей.
         Случай, о котором я хочу рассказать, произошел в середине зимы. Как правило, программа проведения охот была известна за два месяца вперед, и все происходило согласно намеченному плану.  На этот раз делегация дружественной страны во главе с руководителем государства была приглашена на внеплановую встречу, поэтому главный егерь получил задание об организации  охоты всего за сутки до ее проведения. Чертыхнувшись, он взялся за дело. Человек он был очень опытный, к тому же хорошо знаком с незамысловатыми, но жесткими, требованиями Леонида Ильича. Кроме того, всего месяц назад он получил генеральские погоны за свою безупречную службу из рук самого Брежнева. Поскольку, руководитель дружественного государства, из всех видов охоты в зимнее время предпочитал охоту на зайцев, необходимо было организовать именно этот вид охоты.  Выбрав красивый лесной массив вдалеке от населенных пунктов, главный егерь  отдал распоряжения своим помощникам по подготовке всего необходимого.
           Прежде всего, нужно было поймать не менее полутора десятков зайцев. Учитывая, что зимой зайцы предельно осторожны, их малики* бывают очень запутанны. Поэтому, выслеживание зайцев в зимнее время – настоящая наука. Для поиска и поимки зайцев были посланы самые опытные егеря и охотники. К вечеру они вернулись, поймав всего двух зайцев. О проведении серьезной охоты с таким количеством зайцев не могло быть и речи. Неужели придется признаться в собственном бессилии. Что же делать?
         Тут один молодой егерь как бы в шутку сказал:
- Нужно нарядить котов в кроличьи шкурки. Они вполне могут сойти за зайцев. - Главный егерь задумался. Можно попробовать…  А если этот маскарад с котами откроется. Не миновать беды. Но, другого выхода не было. 
          Наутро, в специальной клетке уже сидели и ожидали своей незавидной участи около двадцати котов, переодетых зайцами. Процедура переодевания проходила очень бурно, у многих охотников и егерей были расцарапаны руки, а у некоторых даже лица. Главный егерь внимательно осмотрел импровизированных зайцев и решил, что их действительно трудно отличить от настоящих. Наконец он отдал команду отвезти их к намеченному месту охоты.
          Яркое зимнее солнце переливалось искрами на снегу.  Время приближалось к обеду.  По всей поляне, окруженной высокими деревьями, мирно расположились около двух десятков белоснежных зайцев-беляков. Право первого выстрела было предоставлено гостю, главе дружественного государства. Тот не спеша зарядил ружье, долго целился, и, наконец, выстрелил. Ружье вздрогнуло в руках стреляющего, и тишину леса разорвала звуковая волна выстрела. Сам заряд ушел значительно выше цели. 
             И вдруг произошло невероятное. Все присутствующие застыли в полном изумлении, а глава дружественной страны от неожиданности даже  выронил ружье в снег. И было отчего. Зайцы, напуганные выстрелом, как по команде  полезли на деревья. Над полем повисла такая тишина, что было слышно только нервное дыхание главного егеря, который казался таким же удивленным, как и все остальные. Так продолжалось несколько секунд. Наконец Брежнев жестом подозвал к себе главного егеря и строго спросил: - Что это такое? - Тот понял, что ему уже нечего терять и невозмутимо сказал: - Леонид Ильич, в местном лесхозе была специально выращена порода зайцев, которые умеют лазать по деревьям. Согласитесь, что сбить зайца из ружья с дерева гораздо легче, чем попасть в него, когда он во всю прыть петляет по полю.
        Не успел он договорить, как все присутствующие  начали дружно   смеяться, хватаясь за животы. С деревьев, на которые забрались зайцы, стало раздаваться душераздирающее мяуканье…   Брежнев несколько секунд смотрел, то на переодетых зайцев, то на главного егеря, и, наконец, сам весело засмеялся. Тут главный егерь облегченно вздохнул, потому что понял, что взысканий не будет.
           После возвращения с охоты, Леонид Ильич велел щедро наградить всех, кто принял участие в организации этой великолепной шутки.   
 
*Маликом называется весь обозначившийся на снегу за ночь путь зайца, начиная от его логова, где он дневал, до жировки, т. е. места, где он кормился, и обратного на лежку.