Тускнеют звуки, меркнут краски дня,
Река вдали тёмнеет поворотом,
Закат растаял в сполохе огня,
Верхушки леса вровень с небосводом.
Земля укрылась дымкою покоя,
Вокруг уж всё теряет очертанье,
Приходит время отдыха от зноя,
И буйных трав плывёт благоуханье.
Лишь изредка встревожит тишину,
Где рыбы всплеск, где крик болотной птицы,
Мерцанье звёзд упавших в глубину,
Уключин скрип с роптанием водицы.
Сгущаясь, сумерки величия полны,
Повсюду тени странные метутся,
В песок, уткнувшись, утлые челны,
Через мгновенье с берегом сольются.
Дымок костра покуда ещё зримый,
Над котелком седою струйкой вьётся,
И водяной угрюмый, нелюдимый,
Пугая ухает, куражится, смеётся.
Evening
Sounds fade, fade colors of the day,
The river far darker turn,
Sunset melted into flashes of fire,
The tops of the timber flush with the firmament.
Earth haze hid the rest,
It is all about losing the outline,
There comes a time of rest from the heat,
And the fragrance of lush grass floats.
Only occasionally disturbed the silence
Where the fish splash, where marsh birds scream,
Twinkling of stars fallen to the depths
Rowlocks creak with a little water murmurs.
Condensing, twilight full of majesty,
Everywhere the strange shadows sweep,
In the sand, buried, fragile canoes,
A moment later merged with the mainland.
Smoky fire while still visible,
Above the gray bowler stream winds,
And the water sullen, unsociable,
Frightening hoots, courage, laughing.