ХЕМИНГУЭЙ
Припомнить бы:
как её звали?..
Почуятся чудом духи,
Застывшая дымка вуали
Скрывает лишь грима штрихи,
Напрягшие плавные скулы.
Робея, сочится слеза...
Но годы,
разбуженным ульем,
Слезу не давали слизать.
Ужалив, шипели:
«Щади нас,
Добра не найти от добра...»
Совсем побелела щетина,
И бес искушал из ребра:
Мол, снова взыграла натура, –
Проросшие зёрна в горсти.
Хотя хороша. И не дура...
На волю напрасно пустил.
...Не стоит об этом, –
пустое:
Ведь в прошлом – одни образа...
Да рухнули с ними устои
Незримо...
Лишь эти глаза
Сквозь дрожь завуаленной дали,
Прищуром уменьшив печаль,
О чём-то привычно страдали:
В слезе догорала свеча.
И родинка –
слева на шее
У жилки – ждала поцелуй:
Мерещилось часто в траншее
Под грохот земных аллилуй...
Что время
в сравнении с делом?
И даже с любовью большой?
Оно, как снежинка на белом...
Намыкался с доброй душой.
Солдатиком был оловянным.
Война – безымянное зло...
Оставим сомненья славянам,
Им в бойне всегда не везло.
Весёлые первыми гибнут,
Неясно – какого рожна...
И женщины стали другими...
Мужская ли это вина?
А жизнь,
как текущая сука,
Вихляет лохматым хвостом...
Пропустим на скорую руку,
И хрен с надоевшим постом...
Припомнить бы:
как её звали...
Уже над скрещеньем дорог,
Намеченных свыше едва ли,
Не месяц блестит, а курок.