Дорожка её расстелилась отглаженной скатертью.
История глупой любви давно, в общем-то, кончена.
Он ей улыбался прокурено-выбито-матерно.
Она улыбалась в ответ по-домашнему солнечно.
И вроде бы всё как у всех – у неё муж с детишками.
А он на всех войнах живой. Наплевать, что израненный.
Она на прощанье ему наплела много лишнего.
Такая порою бывает черта у прощания.
Пьёт кофе и травит себя белым дымом «Парламента»
Седеющий дядя, что так всё и не успокоится.
Прошло уже сколько, а место супруги не занято.
Свободно и место хоть сколько-то близкой любовницы.
В просторной квартире погано ему, будто в погребе,
И он по столице бесцельно скользит в верном «бумере».
Она улыбалась, как солнышко катится по небу,
А он улыбался ей колото-резано-рублено.