Карл Брюллов "Нарцисс"
1819 год
Красота спасёт мир?
У Кефисса речного и нимфы Лаврионы
Прекрасный, но объятый гордыней рос сынок,
Подобный Апполону, блистательный, хвалёный.
Божественное чудо от головы до ног.
Влюблённая в Нарцисса Эхо* иссохла в горе,
Остался голос нежный, невидима для всех.
На зов его случайный прильнула. Он же вскоре
Надменным жестом нимфу отверг, как божий грех.
И смертные и нимфы печалились и сохли –
Разбил юнец немало мечтаний и сердец.
К богине Афродите их горестные вопли
Дошли, и та решила им положить конец.
Нарцисс любил охоту в лесах на Геликоне.
И вот когда гнал зверя близ чистого ручья,
Ему, вдруг, захотелось глоток воды студёной
И он остановился в пигоне** от ключа.
Родник заговорённый имел характер вздорный,
Как баловень надменный средь молчаливых скал
Струился отчуждённо. Ни ветерок проворный,
Ни солнца луч живительный его не посещал.
А в глади отражалось безоблачное небо,
Кустарник олеандра и стройный кипарис.
На камень он опёрся. Его второе эго
В его глаза смотрело – остолбенел Нарцисс.
В хрустальной глади водной узрел он отражение,
Влюбился до безумия, не ел, не пил, не спал
И сетовал отчаянно: "О горе пробуждение!..
Никто досель мучительней под небом не страдал".
В безумстве страсти жаркой обнять отображение
Он много раз пытался. Но кара не простит,
Что разбивал он зеркало, а с ним свой лик движением.
А зеркало разбитое, как всем известно, мстит.
Опасны в мире бренном зеркальные причуды –
Двойник, вовне живущий, в реальности вампир.
А долгое смотрение, как грипп в клещах простуды,
Энергию уносит в потусторонний мир.
Не знал юнец наивный, что зеркало – ворота,
Открытые в мир предков, кто страстью увлечён,
Смотрение безмерное страшнее приворота –
В зеркальном поединке Нарцисс был обречён.
Печальным взглядом нимфы смотрели, провожая:
«Уходит дух Нарцисса в аидовый чертог!»
Вот головой склонился он на траву, засыпая,
Из тела вырос смерти загадочный цветок.
Холодный и надменный, головкою желтея,
Нарцисс растёт наклонно, смотрясь в речную гладь,
Кто бросит взгляд на цвет его, от чувства цепенеет
Не в силах одурманенного взгляда оторвать.
* В имени "Эхо" ударение падает на второй слог, тогда как в отражении звука "эхо"- на первый
** Мера длины в Древней Греции.