Счет пойдет на десятки (на сотни?),
вспомнив вдруг обещанья свои,
жизнь – бесстыжая рыжая сводня-
поменяет слова на рубли,
и окликнет внезапно на Невском
или на Рю-де-черт-знает-где.
Блеск окажется именно блеском
серебра – сединой в бороде.
Ночи станут короче, чем ночи,
или даже короче, чем дни…
Память может, но явно не хочет
сохранять то, что я бы хранил.