Я запираюсь в душной Москве, но это уже не тот город, который знают все,
Не похож на туристические штампы и классические представления о прогулках по центральным набережным и паркам
В ожидании случайной капли фонта на плече,
Без богемных крыш и коктейлей с бессчетным количеством льда и затуманенными видами травяных постелей.
Это не тот центр, где пыль и солнце сминают краски весны и начала лета в нечто прозрачно-мерзкое.
Тут просто песок, просто большое гетто на юге города.
Большие дороги, Варшавка, Сумской или в обратном порядке,
Наполнены стандартом, но от духоты кажется, что на дорогах одни малиновые пятерки и синие девятки,
Водилы высовывают локти из окон.
Смотрю на них и еду вдоль духоты на велосипеде в неприлично коротком платье, зачем-то в кожаных перчатках и в это время совсем не курю,
Чтобы еще часа три до тебя продержаться.
Подбираю по дороге мячи, пробираюсь через забор и крапиву, во мне музыка.
Целую Диму,
Смотрю на любимую надпись на непонятно для чего предназначенном доме.
Jesus loves you.
Больше пыли, песок залетает в глаза и колит лицо огнем.
Нужно устраивать искусственный дождь.
Но под ним мы никогда не целуемся так, как под настоящим.
Нельзя смотреть на странный дом.
Систематично теряю сознание, с мини-видениями и звуками действительности.
Кола, придумываю даты и числа.
Хочу уехать туда, где холодный душ, твоя холодная футболка,
Туда, где холодные губы дают мне первую сигарету.
Всё ниже и ниже я скатываюсь
На твой холодный ковёр.
Мне кажется, что ты злой безбожник,
И твоё окно с видом на церковь тоже
Ничего хорошего мне сделать не может.