Хрустальный свод, сквозь карандашный штрих,
Смотрел и пел глубинно – колокольно,
Ему восторг кричал в ответ, - довольно,
Так много звука – полно для двоих!
Смотрел и пел бездонно - одноверно,
Сквозь время странное изменчивостью линий
Его границ, барьер острожно - синий
Перемежался серою царевной.
Восторг угас, что бренная лампада,
Пуста без масла, воздуха и места,
Что величает крест, а с ним и кресло
Того, кто любит или терпит ладан.
За ним барьер, не крестный ли отец,
Назвавши табу горние тропины,
А к ним костры, петлю и гильотины,
Предстал, по-времени, вершитель судеб – жрец.
А звук металла продавал сердца,
Кто чувство теплое для бога сохранял,
И смерть ждала того, кому металл
Был близок поприщем, в преддверии конца.
А путник плёл суть горнего – итог,
Превозмогая боль и хлад голодных духов,
Не чествуя, не подтверждая слухов,
Хрустальный свод ему был внове Бог.
Пускай за ним пестрели словеса
По бренному, по черному навету,
Там, за горой, открылись пояса,
Готовые к ответу и совету.
И счастлив Путь досужим ведьмаком,
Пусть он принадлежать уже не может,
Кто есть народ и не загнать силком
К тому, что всем и ближе, и дороже.
Прощайте, люди, - колокол звучит,
Печалью слёз омойте же дорогу,
Возьмите глину, пусть же кирпичи
Уйдут на храм, где преподобно богу.
Хрустальный свод вам снизойдёт с небес,
Грудной восторг глубинно колокольно,
Возвышенно, серьёзно-богомольно
Предстанет миру новым из чудес.
Сшонэ 010212