Водитель маршрутки резко тормознул, чтобы подобрать очередного пассажира. Я невольно оторвался от книги, которую пытался читать при свете тусклой лампочки, по счастью располагавшейся на потолке прямо над моим узким сиденьем, и посмотрел на вошедшего пассажира. Тот как-то неловко взобрался по крутым ступенькам китайского «пепелаца» и, наклонившись к водителю – узбеку, громким шепотом стал объяснять, что денег он «не захватил», а ехать ему всего-ничего.
Водитель что-то пробурчал в ответ и, махнув безнадежно рукой, опять лихо завертел «баранку», лавируя в сплошном вечернем потоке спешащих по домам машин. Вошедший мужчина был явно навеселе. Даже с моего места чувствовался добротный спиртовой «выхлоп». Одет мужчина был странновато для центра города и этого времени дня: в ярко-красный изрядно поношенный спортивный костюм и спортивную вязаную шапочку. Лицо его с правильными чертами было несколько помятым и носило следы дружбы с «зеленым змием». Подбородок и щеки украшала более чем трехдневная черно-седая щетина. Мужчина поискал глазами свободное место, протиснулся бочком мимо стоявшей в проходе парочки молодых ребят и плюхнулся в кресло, стоявшее как раз напротив моего. При этом он слегка наступил мне на рант ботинка и тут же, подняв на меня глаза и улыбнувшись, сказал слегка заплетающимся языком: «Пардон… Наступите мне тоже….». Я поискал под сиденьем его ногу и тоже улыбнувшись в ответ, также легко наступил ему на ногу.
«Отлично!» - обрадовался мужчина, опять широко улыбнувшись, и вытянул вперед кулак с поднятым вверх большим пальцем. «Отлично…» - еще раз сказал он и одобрительно закивал головой. «А как наши-то вломили канадцам, а! Четырнадцать – ноль! Вот это игра!» и еще раз повторил – «Четырнадцать – ноль!».
Я точно знал, что никакого хоккея ни вчера, ни сегодня не было, и не стал поддерживать этот содержательный разговор. Я просто кивнул в знак согласия и, опустив голову к книжке, попытался снова углубиться в ее содержание. Но читать мне не пришлось: мужчина вдруг громко заговорил, явно имитируя разговор по отсутствующему у него мобильнику. При этом он для пущей достоверности еще и приложил правую руку к уху, как будто под шапочкой у него находился наушник «free-hand’a».
«Привет, малышка! Да, я уже еду. Как раз проезжаю мимо своего дома». Тут он дотронулся до моего рукава и, когда я поднял голову, стал тыкать пальцем в окно, показывая на один из новых VIP-домов, встроенных недавно между домами старого престижного района. Я опять согласно кивнул, придав своему лицу выражение немого восхищения.
А мужчина продолжал «разговаривать»: «Нет, зайду обязательно. Я уже еду, еду. Да, завтра улетаю. Завтра я уже буду в Монреале! Знаешь, надоело мне всё здесь. Сил больше нет!».
Дальше «разговор» шел в том же духе, и я опять попробовал начать читать. Но тут вдруг мужчина резко встал и крикнув водителю «Вот здесь останови!» пробрался к выходу и вышел из автобуса. Выйдя, он подошел к моему окну и, широко и как-то ласково улыбаясь, опять протянул ко мне кулак с поднятым вверх большим пальцем. И…я невольно сделал то же самое. Тогда мужчина поднял вверх обе руки в открытом и понятном приветствии, а я прочел по его губам: «Спасибо...А завтра я уже буду в Монреале!».
Автобус резко тронулся с места и быстро покатил дальше.