Молчание золото,
Мычание дерьмо.
А разговор предметный так вовсе уж говно.
Подумать можно, но писАть , что пИсать через сито,
Весь промокнешь, будет очень стыдно.
Крутых заломанных перстней мне не хватало,
Cудьба ДЫШАЛА ветром мне в лицо, как опахало.
Ведь есть проклятая - паскудь.
Паскуда, тварь - мечта.
Не съесть меня ей с костями и перстами.
Ей нету поворота в жизни этой или той.
Изгой воистину изгой.
Так тихо причитал я, утерев от слез лицо,
Расправил плечи палача,
И ноги еле волоча,
Иду к дубовой плахе.
На темном чурбане в крови и страхе,
Лежит стекло, нет не стекло,
Там зеркало лежит,
А из него мурло глядит,
Глазами светлоглазого поэта.
Беру палаш и заношу его над ним,
Над зеркалом старинным.
И рот бесшумно открывает тот, кто в зеркале сидит,
Губами шевелит, а звука нету.
"Ну что? " - проговорил я,
Вопрошаю : "Прохиндей!...?...."
И поскорей топор на плаху опускаю.
И тысяча осколков, ртов, и семь потов,
Вмиг брызжут из него.
Того - кто в зеркале сидит.
Так жалобно глядит.
КАЗНЬ ПРОШЛА УСПЕШНО!
Стою, курю, смотрю осколки так неспешно
Срастаются опять...
И зеркало ну словно вспять.
Срослось ... и молодой поэт, глядит опять.
Оттуда - ни откуда!.
"Блин! Сволочь! Ты паскуда!".
Ору ему в ответ.
А он за рифму взялся - "Фет"!
Бесшумно чмокая губами, стихи мычит,
строчит опять пиит.
И время повернулось вспять
На радость тихому поэту.
Что взять с меня, ведь не палач же я!
Ударить и разбить могу.
Но вот убить......
Увольте, это слишком!
Палаш об землю - шмяк - упал.
Я убежал вприпрыжку.
А продолжение в обозримом близком,
Ищите в новой книжке!
Фото автора