Окружают дом теснины, а над ними – карабины,
А над ними - день невинный и отары облаков,
День лепил меня из глины, чтоб былинами долины
Проложить тропинку в горы и в ночи стеречь богов.
Играй, свирель, вершинам белым,
Травинке горной на ветру,
Играй овечкам оробелым,
Играй небесному шатру.
Играй! Теперь лишь ты в ответе
За то, что высохли уста,
За то, что завтра будет пепел,
Там, где сегодня высота.
Были домом мне теснины и стада мои невинны,
А теперь с высот небесных не орел меня зовёт,
Как непрочные руины, охраняют лица спины
А внизу дымятся сакли и родник еще поёт.
…Играй, свирель, овечкам белым,
Оленьим ушкам и щенкам,
И сакле, сложенной умело,
И скалам, брошенным к ногам,
Играй и ослику с поклажей,
Рогам упертого быка,
Хвостам, округлым и отважным,
Дрожащим жертвенным бокам.
Играй, чтоб посох из ладоней
Повис меж локтем и плечом
И чтобы музыкой ведомый,
Был каждый ею уличён.
Играй…
Играй, овечий бог печальный,
Играй, отец, во все глаза -
И что огню дым поминальный,
Что дыму душная слеза?
Играй, отец… Их нет, но ныне
На все прицельный есть ответ.
Была земля твоей твердыней,
Теперь её, похоже, нет.