Мне женских прелестей чертанья
всегда пленили видом взор.
На них, по мере возрастанья,
я с юных лет смотрел как вор.
Я их желал иметь в объятьях
лишь только видел первый раз,
и в тех нескромных восприятьях
покорно прятал пылкость глаз.
Но годы шли, и взгляд свой реже
я усмирять в смятенье стал,
и мысли к женщинам, всё те же,
уздой неволить перестал.
В ответ мне часто доводилось
заполучать буквально то,
что многим даже и не снилось
ни разу в жизни, ни за что.
Не знаю даже от чего же
меня так женщины любя
хотели видеть в своём ложе,
не в силах сдерживать себя.
Быть может страстное рожденье
моих фантазий разум их
топило в грёзах наслажденья
желаний истиной нагих.
Но в том, уверен, нет нисколько
моей заслуги никакой,
ведь рядом с женщиной, и только,
вживаюсь в образ я такой.
Я без неё – поэт безмолвный,
живущий молча день за днём.
Она - мой мир, тех красок полный,
что страстным жгут меня огнём.