* * *
О ты, поэзия в сверкающем стихе –
Что томленье весной пробуждает,
Что лето к победам стремит,
Что в небесных очах блеск надежд возжигает,
Что радость на сердце земном пламенит;
О, поэзия, в мертвенно-бледном стихе –
Что вязнет в грязь осенней ночью,
Что ломит зимний лед под сапогом,
Что брызжет ядом небу в очи,
Что давит раны нА сердце земном;
О ты, поэзия, в стихе неколебимом –
Слепляешь формы, что в душевной тьме
Рассеивались, как ночные воры,
Средь пошлых жестов, праздных разговоров
Без продыху, в вседневной кутерьме –
В беге отчаянном и суетнОм,
В маетных сновиденьях,
В оргиях без наслажденья
Фантазий, опоенных чуждым вином;
И в час, когда воспаряешь в великом молчанье,
Над балаганом, кто пишет, и кто их читает до дыр,
Над срамной возней перевертышей и проныр,
Над бедою ослепших выплаканными очами –
Ты сама – балаган, и срам, и беда;
Но ты и труба,
Что солдата взбодряет в пути,
Но ты и отрада,
Что смелость вселяет в братней груди,
Ты твердое знанье
Великих судеб, что лежат впереди;
О, поэзия, ты – перегной и гвоздик цветенье,
Ты – ужас мирской, ты – пришествие Бога,
Причастница смерти и возрожденья,
Всемирная странница в острых оковах.
В немногих строках несколько раз без всякого перехода меняется ритм. В тексте нет ни одной точки, он образует единое предложение. Особенности оригинала я попытался воспроизвести и в переводе. Вероятно, в замысле автора было читать вслух на прерывистом дыхании, но не останавливаясь, подобно всаднику, меняющему аллюр лошади. Напомним, что Ребора служил срочную службу в кавалерии, - недаром здесь звучат воинские мотивы. Стихотворение написано в 1913 году. Через считанные месяцы поэту вновь придется ставить ногу в стремя... Впереди годы мировой мясорубки. На долю Клементе выпадут тяжкое ранение, психическая болезнь, затяжной и глубокий кризис, переоценка жизненных ценностей...
Иллюстрация: Василий Кандинский. Два всадника на красном фоне. 1911.