(Зимняя взрослая сказка. Начало.)
...Уже был поздний вечер, а он, чуть дрожа от слабости, побрел медленно на кухню за стаканом воды...
В прихожей зазвонил телефон, и он, чуть недовольно, хоть и ждал с нетерпением каждого звонка, развернулся к изящному комоду с погасшей когда-то свечой в бронзовом подсвечнике...:
- Алло! - даже удивился своему слабому и хриплому голосу.
- Знаете?.. Такое горе, такое горе!.. Умер наш ... Прохорович, - заплакаи в трубке, - завтра... похороны. Будете?..
Ах, беда, беда! Он же, буквально еще вчера, поздравлял его с юбилеем!.. Прекраснейший был актер, честный человек и семьянин! Как же жаль!..
Но куда он пойдет-то?.. Сам еле ходтит, пьет горькие микстуры и яйцеобразные пилюли - яд сплошной!..
Но надо, надо...
- Приду, конечно! - уже даже не в трубку бросил он.
Кухня. Он открывает бутылочку "боржома", наливает мерным стаканчиком черновато-коричневую зловонную жикость, пристраивает в ладони две цветастые пилюльки и все заглатывает за один раз...:
- Тьфу! Гадость бл... ская! - ничего не находит другого для определения и быстро запивает водой.
Опять звонок...:
- Борисыч, тут такое дело... Вообщем, помнишь ты ухаживал за Ангелиной?.. Ну... балерина... - скончалась утром еще. Приходи завта к одиннадцати... Кто еще?.. Ах, как жаль тоже!.. Ладно, успеешь и к ним!..
Уже закружилась голова от всего этого и стало подташнивать:
"Что за бред?! Новый год на носу, а они..., прости Господи!.." - стиснул слабые свои скулы...
Старинные антикварнные часы пробили три часа утра, а сон и не думал приходить.
Боль чуть отпустила, но мыси пульсировали в мозгу, - гнали неуемную зевоту и уводили в свои глубины прошлого.
Опять затрезвонил мягко телефон.
"Не подойду больше!" - подумал он нервно, но встал и побрел, но не к телефону, а на кухню.
"Они (обращаясь к врачам, видимо) только запрещают все, но можно ли не выпить от всего этого?!" - звякал он рюмочкой и непочатой бутылкой "Охотничьей".
Жадно выпил глотком: "Будь что будет! Плевать на все!.."
Телефон не унимался...
Он почти подбежал к телефону и рванул трубку с рычага - приготовился уже пособолезновать кому-то, но...:
- Срочно бери лыжи и выходи к нашему месту, папа! На улице такой снег!.. Обалдеть! - раздался звонкий девичий голосок.
Он чуть не лишился чувств и даже отшатнулся в сторону от неожиданности и испуга.
- Это ты?! - осторжно переспросил в трубку, хотя, и из миллионов голосов узнал бы этот прекрасный голосок своей, погибшей когда-то, доченьки.
- Да я это, папка, я! Давай уже, - вылазь скорее на снег! - теми же, знакомыми до боли, фразами, серебрился колокольчик-голосок.
- Бег- гу, доченька, - пару минут только!.. - так и не положив трубку на рычаг, заспешил он.
Одеваясь наспех, едва сдерживая слезы, мимоходом, он распахнул окно на балконе - чудо!!!
Вчерашняя грязь и слякоть, не зимнее тепло и уныние декабря, - все исчезло!
Снег, огромными хлопьями, бил в стекла, лицо, обжигал приятным холодком руки...:
"Зимушка-красавица!" - защелкнул он замок рамы и постешил в чулан за лыжами...