Однажды яркою пылающей весной,
Когда мир страстью жгучею промётан,
Шёл вол своею грустною тропой,
Шёл вол и сам не знал, куда идёт он.
И вдруг на перекрёстке, у реки,
Там, где от солнца накалились скалы,
Увидел он цветастые круги,
Там на тропе змея-питон лежала.
И можно бы, конечно, обойти,
Пойти своей тропой, судьбу пытая,
Но здесь крестом пересеклись пути...
Душа взлетела с криком птичьей стаи...
Вокруг звенела неба бирюза,
Мир наполнялся сладким ожиданьем.
Змея неспешно подняла глаза,
И вол застыл, и замерло дыханье...
Глаза в глаза, и взгляд не отвести.
И наплевать на виды и сословья.
И наплевать, что разные пути.
Любовь пронзила-главное условье.
Беда вся в том, любовь всегда слепа.
Не мы её-она нас выбирает.
И часто безрассудочно-глупа,
Она не в радость, в горечь нам бывает.
Вол бил копытом, головой мотал,
Он рвал долину криком то и дело.
Змея, страстей не выдержав накал,
Со страстью обвила воловье тело...
И началась любовная игра
В восторге чувств, где не подвластен разум.
Там, где остановиться бы пора...
Метался вол, кося лиловым глазом.
Змея сжимала кольца всё сильней.
Любовь и страсть-они не разделимы...
В плену весенних сладостных теней
Безумны мы, открыты, уязвимы.
Змея, как виноградная лоза,
Впивалась в сильное воловье тело...
И потекла горючая слеза
Из глаз его...Объятий не успела
Змея разжать...И смыслу вопреки,
Вдруг рухнул вол в объятиях змеиных.
Залил закат цветастые круги
Кровавой краской...Сколько же невинных,
В пылу страстей, в пылу слепой любви,
Ломают судьбы, души искалечив,
За счастья миг, пусть даже на крови,
Всего лишь миг, который стОит вечность...