Болея духом пропасти,
Из пасти поднебесья
Доносятся с оскоминой
Тугие голоса.
Засаленные ножницы
Стригут, кромсают пояса,
Повязанные с доблестью когда-то.
И будто сладкая, но все же стекловата
Цепляется за небо и тянется как горизонта полоса.
Я без конца теряю зрение,
Без сожаления наматываю на запястье,
Беззвучные, но так манящие несчастья,
Не разнесенные по сумраку ветрами песни чибиса.
Соленые от слез и липкие от пота,
Стекают на ноги, в отчаяние
От ожидания полета,
И превращаются в болота,
В которых тонут даже небеса.