Тополя облетают, и с пухом
Всё привычное видится внове:
Этот город всегда был испуган,
Потому что ни в чём не виновен.
Может, страхом обязан смешенью
Крови славов и крови латинов -
Этот город всегда был мишенью
И распятьем для простолюдинов.
Красотой он своей изувечен,
Оттого, мне так страшно влюбиться
В этот город, который не вечен.
Но, - он точно не самоубийца...
Пух укроет нарядный некрополь,
Чей гранит в тишину переплавлен,
Где грустит о листве старый тополь -
На две трети судьбой обезглавлен.