Я стою. И, сложен безупречно,
Попираю собой пьедестал.
В малахите и меди навечно
Местный скульптор меня изваял.
Я не муха – тире – дрозофила.
Не гроза детсадов – педофил.
Я поэт. И, пройдя сквозь горнило,
Стать отлитым в металл заслужил.
Обнаженный, с веслом аргонавта,
В пулеметных скрещении лент,
Я деталь городского ландшафта.
Либреттист. Мусагет. Монумент.
Весь покрытый зеленой пати’ной,
Как лягушка, ни дать и ни взять,
Без кальсон, без пальто и ботинок
Я стою, обреченный стоять.
Головами старушки качают.
Кроет матом угрюмый народ.
Неразумные дети бросают,
Целясь, камешки в мой огород.
Хладнокровным остаться пытаясь,
Грозным взглядом пространство сверля,
Я стою, про себя огрызаясь,
Что не брал за стихи ни рубля.
Ну, писал, ну, печатал, так что же?
Неужели прощения нет?..
Вечер. Звезды. Все меньше прохожих.
Медный зад почесал монумент.
Мне б размяться, фигура устала.
Да и сам я порядком устал.
По ночам я схожу с пьедестала,
Чтоб пописать под свой пьедестал*.
3. 1. 2012
____________________________________
* Можно: «покакать».