(элегия)
Вот уже и закат. Что сказать напоследок?
Что, сменяя друг друга, куда-то умчались года?
И что мир его ныне – с былого и близко не слепок?
Был ли счастлив он ? Нет. Оглянувшись, меняет на «да».
Вам, читатель, не важно, входил ли он в клетку за зверя,
можно ль город составить из тех, кто его позабыл*
(ведь не Бродский, утратить его – небольшая потеря),
и совсем безразлично, кого и когда он любил.
Он уйдёт в никуда, не оставив волос волоконца,
не гадая, где будет – в эдемском саду иль в аду...
Провожает малиновый шар заходящего солнца
и печалится: «Вновь в этот мир никогда не взойду».
Было милое детство, и в солнце окрашена юность,
и беззлобная зависть незрелых и средних годов
на чужие окрасы, успехи, а вовсе не мудрость,
к постиженью которой лишь ныне готов.
Молодым завещает он жить, как и жили,
и не думать о смерти – уж лучше о том,
что для счастья нужны бы задатки чужие –
ведь свои они тоже оценят. Потом.
31 декабря 2011 г.
* «Я входил вместо дикого зверя в клетку...
Из забывших меня можно составить город». –
цитаты из стихотворной автобиографии Иосифа Бродского
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Настоящее стихотворение является перифразом моего же стихотворения "На закате", написанного неделей ранее, в связи с сетованиями читателей, что я рано себя хороню. Поэтому местоимение "я" заменено на "он".