тяжесть чужого бремени
взвалена на недостаточно сильные плечи.
всё началось с героя нашего времени,
с едва разборчивой речи,
с момента когда выходишь
из бункера прямо в вечность,
и глаз привыкает не сразу
и ищет знакомые вещи.
а здесь уже нет твоего.
и ты здесь не ты. тебя нет здесь.
теперь это кто то другой.
и ужасом сдавлены речи,
но голос уже прорезался.
стал переменчивей, резче.
со временем вырежут ядрышко
и вставят камень покрепче.
такой, чтоб не саднило,
чтоб тверже алмазной стали,
чтоб если б тебя прибило,
то встал бы хотя бы, парень.
и всё же невыносимо.
и режет, коробит, давит,
когда на пределе силы.
а пьесу не доиграли.
а дальше всё по программе,
таких долго свет не держит.
ты каждый раз кто угодно
и им быть становится легче.
чем видеть своё отражение,
мириться с таким изувечьем,
и долбанное спасение
в красивой и пафосной речи
для самой взыскательной публики
которой бы хлеба и зрелищ.
для самой изысканной публики.
пока ты не постареешь.
такой ты не первый , парень.
так было же у гумилева,
надевшего на свои плечи
мундир конквистадора.
и больше его не стало,
он сам стал конквистадором.
он был теперь тем, кем угодно
душе его неугомонной.
здесь больше людей не видно
за масками на маскараде.
и быть тут собою стыдно,
здесь всё
лишь забавы ради.