Пикет 519
О самой большой трубе перегона на знаменитом 519 пикете на планерках и штабах заговорили с тревогой летом: крупный объект уже выбился из графика. Не будет трубы – труба всем повышенным и обычным обязательствам строителей магистрали! Что такое не построенная вовремя ИССО? Это значит земляники не отсыпят полотно, путейцы не успеют с последними километрами до Звёздного, и первый, самый первый на всей магистрали, поезд не придет на станцию Таюра вовремя...
И каждое утро труба, которую мы должны построить, будила бригаду. Завтракали – чай, разогретый на буржуйке, пили в палатке. Обед нам привозили прямо на объект. Ужинали в поселковой столовке. Труба, которая определила наши судьбы ещё в Усть-Куте, была самым большим искусственным водопропускным сооружением на перегоне. Она торопила не только нас. Если трубу не сделать, значит, насыпь, кстати, в этом месте выводящая магистраль к Таюре, будет, как рот с выпавшим передним зубом... Какие уж там улыбки, даже объясняться, почему не смогли, не успеть сдать объект вовремя, будет стыдно... Мерзлота, рельеф сложный, объемы большие? Эка невидаль – на БАМе все 3145 километров – вечная мерзлота, сложные рельеф, большие объемы! Если мы начнем на таких кочках спотыкаться и срывать графики, то что же будем о Байкальском, Северо-Муйском, Кодарском хребтах говорить?!!
Труба должна была появиться в незаметном на первый взгляд распадке. Весной, осенью, в период дождей, вода здесь бурлит шумным потоком. Сейчас она сбегала вниз по неприметному желобку посредине распадка безобидным ручейком. Этот поток мы перехватывали и отводили в сторону от котлована, где заливалось бетонное основание трубы. Мы и опалубку устанавливали, и вели с другими бригадами непрерывное бетонирование. Шофера, каменщики, экскаваторщики, чертежницы и журналист перекидывали лопатами песок цемент, щебень, укладывали бетон... Первое время нас контролировала высокая худая женщина – мастер с прорабского участка. Но, убедившись, что мы готовим бетон в соответствии со всеми нормами непрерывного бетонирования, она, как темнело, уходила в свой голубой вагончик и появлялась, когда на просеке снова становилось светло...
Ночные смены нам выпадали часто. Принимались за работу при свете прожекторов. Тарахтел движок электростанции, вращалась бетономешалка, по кучам песка и щебня метались наши тени. Утром они бледнели и, падали на гору щебня и, обессилившие, растворялись в ней…
Так было и в третью ночную смену…
…В ста метрах от фундамента, за высокими лиственницами, уже клубится густой туман. Всё серо, сыро, промозгло. Очень хочется спать. Но идёт непрерывное бетонирование, и чтобы не поддаваться соблазну, мы работаем без перекуров. И вдруг всё переменилось... Туман, ещё минуту назад неприветливый, колючий, холодный, вдруг улыбнулся, тепло заискрился, засиял золотисто-серебряным отливом. Из аморфной неосязаемой массы он вдруг стал ощутимо-твердым. Кинь камень камень отскочит, а туман зазвенит! И в центр этого возникшего над руслом реки блюда, как пасхальное яичко, выкатило солнце и тотчас принялось золотить наши лица, волосы, руки. Почти одновременно с лучами солнца со стороны Звёздного на дороге появляется вахтовка. Это едет наша смена – бетонщики из бригады Леонида Запорожца. У меня внутри всё поёт, искрится, ликует. Мы снова не подвели – выстояли, выдержали! Это ещё одна наша победа! Маленькая, для других незаметная, но очень важная жизни каждого из нас, процессе становления бригады...
Как-то в полдень на объекте появился вечно куда-то спешащий прораб Тимошенко и сиплым прокуренным голосом объявлял:
Баржа с цементом пришла на 25 километр... От вашей бригады нужны грузчики восемь человек...
Предложение Василия Васильевича не было встречено с восторгом. Мы уже отстояли полсмены у бетономешалки, только пообедали. А тут ещё на целую смену надо заряжаться…
- А цемент как – насыпью или в мешках? – хмуро уточнил Кирпичников.
- В мешках... Так кого выделяешь, бригадир? – сверлил меня нетерпеливыми глазами прораб. Вахтовка, которая должна была отвезти на реку Лену грузчиков, уже стояла на площадке у деревянного клуба...
- Герасимов, Минько, Кирпичников, Годжаев, Бугаец, Сиротин, Бузов.
Перечислив семь фамилий, я сказал прорабу:
- Восьмым буду я...
И шагнул к вахтовке. Чтобы ребята не думали, что отлыниваю от пыльной работы.
- Нет, бригадир, ты должен оставаться на главном объекте, сказал Тимошенко, кинув оценивающий взгляд на крепыша Бузова... – Уверен, они и в всемером справятся.
Василий Васильевич посветлел лицом. Баржа с цементом – это его главная головная боль. Каждый раз приходилось с боем формировать разгрузочную команду. Бригадиры не хотели выделять людей на разгрузку цемента. И не только потому, что тяжелая и пыльная работа. За неё мало платят. А эти, прикомандированные, они, как пионеры – всегда готовы! Они лучше других понимают, без цемента наша труба не материализуется. Наши ребята ворочали тяжёлые мешки и ругали тех, кто считают, что пыль цементная, как дым Отечества – и сладка, и приятна... Однако, должен сказать, эта вредная и противная пыль, становится всё более весомым важным доказательством, чем приятный дым нашей причастности к делам магистральным. Вот какое важное и большое дело Отечество в лице производителя работ Тимошенко доверило нам! Саша Годжаев, перенося мешки, мурлыкал: «Труба, трубе, трубы, трубою, о трубе... А без этого мешка, моя труба, бу-ба-бу –ба, большой трубе совсем труба»...
В середине октября на объект пришли монтажники бригады Казакова и за неделю на уложенный нами бетонный фундамент установили железобетонные кольца.
Кто-то принес в палатку «Ленский коммунист», в котором были напечатаны материалы о положении дел на ударном перегоне. В частности, газета утверждала: «Трубу на 519 пикете сметной стоимостью полмиллиона рублей построила бригада Леонида Казакова».
О том, что на пикете 519 работали другие бригады - ни слова...
Вечером в нашей палатке на берегу Нии стали накаляться околотрубные страсти.
- Как – «...Казакова»? А бригада Запорожца где? Где бригада Ропопорта? А те, как их... которые там недавно? И где наша бригада? Они ж трубой тревогу трубили, вызывая нас на подмогу!
Синие глаза Жоржбуза поголубели от несправедливости...
- Три бригады больше месяца пластались, отводили грязь от таявшей вечной мерзлоты, укладывали бетон, глотали, разгружая баржу, цементную пыль, а «отличилась» только одна бригада? – сплюнул Леша Минько...
Дальше все уже почти кричали...
- Посмотрели б мы, как без цемента они её построили...
- Это же не просто несправедливость... Это обман общественности...
- БАМ и обман – понятия несовместимые...
- Зови, бригадир, начальство!
- При чем здесь начальство? сказал я. – Это же не начальник поезда написал корреспондент, как там его фамилия?
- Там нет подписи...
- Значит, статья редакционная. Наверное, с подачи Глазычева...
- Это длинный такой, с бородкой? Он, когда мы бетонировали, нас фотографировал... Еще фамилии спрашивал.
- Может, и он...
- Он уже о нашей бригаде писал... Вроде, тогда мы хорошо работали на трубе – нас все хвалили…
- Когда это было? Две недели назад... И еще кому-то надо было разгружать баржи с цементом. А это статья итоговая. Результаты сентября...
– Напечатали, как припечатали…
- Сам бы он такое не написал, хоть и видел всё... Наверняка, ему начальство приказало: напиши так...
- И правильно приказало... А вы что думали, напишут: «Отличилась бригада, приехавшая из Улькана, поскольку строители Звёздного не успевали к сроку»? В Звёздном, молодцы, уже сейчас думают о своих героях. Вот если бы мы согласились остаться, то и о нас бы замолвили словечко, заметила рассудительная и очень серьезная Валя Авдеева. Это у неё и у Ольги Выборновой дипломы о среднетехническом образовании. Девчата оказались более подготовленными к разным неожиданностям... Вот парни в скитаниях по Усть-Куту быстро растринькали свои деньги. Девчонки стали бригадными ...кормилицами. Раз в сутки организованно вели нас в осетровскую столовую. Мы ели первое, второе, пили чай или компот, а девчонки за нас расплачивались... Конечно, в первый же аванс мы долги вернули, но надо отдать должное смелости Валентины и Ольги. В то время не все были уверенны, что устроятся на работу...
- Да что ты?!! А мы, значит, не свои?!! Мы что – чужие?!! – снова взвились возмущенные возгласы...
- Может, и не чужие… уже... Но ещё, увы, пока не свои. Это точно...
- Вась Вась вчера битый час нас убеждал остаться... заметил Жоржбуз.
- Должны же быть те, кому идти в грязь и цемент, кому не привыкать пыль цементную глотать; вставил слово Кирпичников... У него длинные бакенбарды, волосы ёжиком и постоянное выражение на лице – будто его сильно обидели...
- Тише, ребята... – пытаясь успокоить бригаду, крикнул я. Глупо обижаться на небрежность корреспондента и отказываться от работы там, где мы так неплохо начали.
Палатка чуть притихла...
- Вспомните... Месяц назад каждый из нас был рад и местечку в Усть-Кутском горкомхозе... Некоторые почти уехали в Усть-Илим... А теперь мы можем выбирать: Улькан (везет нам на города и поселки, которые на «У» начинаются!) или Звёздный! Давайте подведем некоторые итоги. Прошедший месяц был для нас по существу экзаменом... Каждый из нас еще не забыл, что такое ночевка на кафельном полу в Осетрово. И отлично помнит, сколько было претендентов на вакансию в любой строительной организации. Легче, наверное, в МГУ поступить... Нас зачислили! Командировка в Звёздный это наше вступительное испытание. И экзамен этот мы выдержали.
- Василь Васильевич, точно, сказал, что такие бригады на дороге не валяются, и что мы нужны именно в Звёздном, - подтвердил Жоржбуз.
- Вот!
- Только не Звёздный... Тут теперь всю дорогу будем пахать, баржи с цементом разгружать, а сливки опять будут снимать Казаковы! – угрюмо, со злостью выкрикнул Кирпичников…
- И куши хорошие срывать!
- Всё, всё возвращаемся в Улькан!
- Но мы там даже не были! Нельзя возвратиться туда, где не были!
- Куда нас оформили на работу? В СМП-571! О чём спорить?
- Вот именно едем в Улькан!
Загадочный посёлок манил, как неизведанная страна Эльдорадо… Там живёт и работает светлый человек Володя Онищенко, земляк, который помог нам встретиться с начальником СМП-571 Анатолием Фроловым. Эти люди круто изменили наши судьбы. Там работают и другие трудолюбивые парни из Ставропольского края. Мы их не знаем, но они к нашим судьбам тоже имеют отношение: слово «ставропольцы» стало синонимом надёжности, трудового усердия и дисциплины. Благодаря нашим землякам поверили и в нас... И мы, гордые и довольные тем, что оправдали доверие, но удивлённые размером первого заработка, отправилась в Улькан...
И едва сделали несколько шагов по дощатым тротуарам новенького посёлка, как получили новый привет от Александра Екимцева. Золотистые домики, которые здесь строили ставропольские ребята, были бережно врезаны в берёзовую рощу. Да, здесь «…берёзы солнечного роста сошлись у самого крыльца». Но перед тем как заурчать бензопилам и застучать топорам, наш замечательный поэт прошёл впереди каждой бригады и негромким голосом, поглаживая деревца рукой, прочитал свою молитву:
И пусть не меркнет свет ваш древний
В любом распахнутом окне.
Светите всей моей деревне.
Светите всей моей стране.
Но с земляками встретиться не удалось. Бригада, которая поставила в посёлке первые домики, была в командировке. Не было в Улькане и нашего спасителя – Володи Онищенко. По сравнению со Звёздным здесь царила выжидающая тишина. Основные работы развернутся только весной будущего года. Нашу бригаду тоже готовят на вторые пути в какой-то леспромхоз – общежитие строить…
Узнав об этой перспективе, экскаваторщик Минько в первый же день нашёл работу – в 144-ой мехколонне требовались экскаваторщики. Жорбуза обнадёжили в автоколонне: через неделю туда поступят новые машины... Дипломами девчонок заинтересовались в конторе СМП... Нет, при таком настрое бригаду не сохранить... Тогда какой смысл оставаться в Улькане, раз уж мне уже выпала другая – звёздная – карта?! И потом, не в Улькан – в Звёздный, на 64 километр, прибыл отряд комсомольского съезда. Туда в конце года прибудет и первый поезд… Увы, долго любоваться ульканской рощей мне не довелось…
После мучительных раздумий я принял решение вернуться в свой первый бамовский поселок. В Звёздный, в кипение магистральных страстей! На перегон, по которому в конце года пройдёт первый поезд. Я даже наметил точку, на которой буду поджидать его. Первый состав, который пересечёт наше ИССО – водопропускную трубу на 519 пикете я должен увидеть не на фотографии в газете или журнале – своими глазами! Такие события пропускать нельзя!