Кризис раннего в

Анна Окерешко
И что с того, что не могу,
что хочется уйти в запой,
уйти в кромешную тоску,
уйти в беспамятную боль,
рыдать, метаться, истерить,
закрыться дома, умереть,
разрезать нить, перекусить…
Неважно. Развернуться впредь
спиной/затылком ко всему,
молчать, не делать ничего,
на шею нацепить хомут,
плыть по теченью… что с того?
Гордиться, что нашла покой
и назидательно ворчать,
мол, «что ты, милый, Бог с тобой!
Моя потушена свеча.
Мой поезд всё равно ушёл..
Да как и твой! Как все пути —
закрыты. Перекрыты. Шов
наложен трижды впереди
на все начала и концы.
Нет смысла ни в какой дали,
не знают смысла мудрецы
ни на одном конце земли.
Так стоит ли куда-то плыть,
чему-то верить и искать?
 Умерь-ка, милый, свою прыть:
уже наложена печать
на твой прямой, широкий лоб..»
Ну, как-то так. Я, в общем, пас.
Я пью за мой уютный гроб,
за то, что ухожу в запас,
никто не спас, никто не смог,
никто мне рвенья не внушил
к победе, мне не ведом толк
в стремлениях земной души.
Восстание на корабле —
все массово бастуют. Гвалт!
Никто не хочет плыть во мгле,
раз нет ни компаса, ни карт.
Я притаюсь пока в углу,
Кому-то буду там служить
и незаметненько умру.
Ещё одна пустая жизнь.