Вчера приснилось мне что ветер,
Качая ель большую в такт весенним ливням,
Сказал что там, на перекрёстке иных дорог,
Стоишь ты молча и устало
И в небо пристально глядишь и ждёшь ответа.
Но полдень пуст и зноен и упованья бесконечны.
И долго так мне ветер пел
О тех дорогах дальних,
Что так влекут тебя и не дают награды.
И вот душа уставшая от ожиданья,
Вся встрепенулась и расправила крыла большие,
Вдохнула жадно солёный ветер чужого моря,
А тот обнял её и поддержал в пути как друг и брат,
И долго в синеве купал её и осыпал дождями,
Пока донёс на берега чужие.
Всё внове ей и солнце и песок,
Насквозь прожжённый, казалось до ядра земли,
И робкое природы созиданье.
Лишь только человек своим упорством жить
Ещё раз подтверждал её же торжество.
Но вот и ты бредёшь печально и уныло,
Тоскуя по краям родным и сетуя на рок печальный и крутой!
Лицо твоё темнее кофе в вязком зное,
Дороги давят как Сизифов плен и жгут.
И вот надежда уж стала сохнуть, тая
Как капли пота на твоём лице усталом,
И оставляла едкие и горькие следы
Забвенья радостей и мук пустого мира.
И смысл и цель ушли
И не оставили взамен других учителей.
Я рею над тобой, горячим состраданьем
Утешить и обнять, к груди прижать
И утереть слезу скупую крылами опалёнными!
О только б не увидеть тот безразличный взгляд,
Остановившийся в пустынном далеке,
Не слышащий меня, мою молитву.
Сухие губы шепчут без остановки что-то.
Бессильна я, отчаянье комком сжимает горло!
Крыла мои теряют перья, ссыпая кучкой на песок горячий.
Ещё мгновение, ещё глоток сухого ветра
И кажется пришёл конец и крыльям и взгляду безразличному!
Но тут открыла я глаза а рядом ты,
Сопишь невинно, видно сны твои моих счастливее.
И слава Богу, что стряхнув дурную хмарь,
Поправив одеяло на тебе,
Могу счастливо рассмеяться и уснуть.