О Пастернак, весь твой обьем,
и Мандельштама лживые нарезки...
Я рад быть вертухаем, соловьем,
пока напополам сдесь мир не треснет.
Россия-матушка твои дары мы чтем,
Пушистой ,застели поля нам, слойкой.
И что бы краткий миг вобрал покой
Во сне и наяву побудь со мной.
Пока серьезность к праздности идет
подсохли корки мандаринов.
И кореша все собираются и льют
баррели синей.
Всем грезящим пусть что-то поднесут
пусть голуби не зыбнут от переохлажденья.
Вагина-родина меня простит
за сложные стихосложения,
За покрасневшие зрячки,
за кольца над сатурном,
за твои милые улыбки все простит:
простит за новогодним блюдом.
Мой тост ,все лучшее что мог сказать
мой друг, ради которого сеи вертепы.
И дым куда летит? Конечно в степь,
а с степи прямо в небо.