Я по лесу ходил и под вечер забрёл в болото,
Оглянулся, а солнце в лицо мне закатом брызжет.
Стало страшно, смурно, да взялась донимать икота,
И окрасился лес за спиной, в нереально рыжий.
Я рванулся назад, оступился, и в грязь со слизью
Провалился. Из леса заржал полоумный филин.
Мне бы выбраться и пробежаться по-волчьи рысью,
Да смотрю, у ближайшего дерева ствол подпилен.
Это ж надо придумать, ребята, такую подлость.
Выпь завыла, схватил я тогда за бока трясину
И взревел. Говорят, испугалась в ту ночь вся волость.
Посадить порешили на цепь, как простую псину.
Я не знаю, кто лидер там был в этот вечер летний,
Только люди на крики плотнее кольцо сужали.
Я хотел бы, чтоб час этот был последний,
Ведь меня же на цепь никогда ещё не сажали.
Растолкали друзья, говорят, что орал истошно.
Может, всуе какие давал обещанья бесу?
Не припомню. Поспать бы чуток, ещё вроде можно,
Но зовёт чей-то голос, иди погуляй по лесу.