Тоскливый вид. Пустые дачи.
Средь голых веток яблонь-груш
Не слышны речи, лай собачий,
Не видно пчельих дачных душ.
Нет ни души. В тиши деревьев
Лишь воробьиный порх и писк.
Затихла жизнь, застыло время.
Над рощей – апельсинный диск
Стоит недолго, чуть пригреет, –
И канет каплей в сумрак дня.
В аллее мхами зеленеют,
На север глядя, тополя.
Листва пожухла, потемнела.
Последней сыплет желтизной
Огромный тополь, оголтело
Соря листвою, что казной.
– Берите, люди, мне не жалко.
Топчите роскошь прежних дней.
Я в зиму нищим приживалкой
Пойду, чтоб только выжить в ней.
Не прокормить мне листьев стаю, –
Не хватит солнца и тепла.
Пойдут снега, потом растают,
Распустит свой пушок ветла.
И я воспряну телом-духом,
И ветки соком напою,
И зацвету, и белым пухом
Вам радость жить раздам свою…
Предзимье. Тусклые туманы.
Контрастны дни и вечера.
И кажется цветным обманом
Та осень, что была вчера.
Прохладны дни. Не слышны птицы.
С дач урожай свезён дотла.
Каркасами торчат теплицы
До вешних дней и до тепла.
И среди тусклости всеобщей
Вдруг вспыхнет яркая заря:
Куст «сентябрин» один не ропщет
На серый сумрак октября.
В густых сиреневых ресницах
Наивно-радостный глазок:
– Мы счастливы: нам лето снится
Под виноградною лозой…
27 октября 2007 г.
Фото автора