да улыбнись, паяц бумажный,
углами рта,
в ячейке сот многоэтажных
ты заперта.
и, кажется, укрыта кровом,
а крыши нет
в бреду двенадцатиметровом
и в тишине.
лишь стены - глухи и отвесны,
как спины скал,-
обречены глядеться в бездны
ночных зеркал.
давно умолк, повесил крылья
твой певчий дрозд,
припорошён алмазной пылью
летящих звёзд.
ты,- в их немом вращаясь сонме
и - павши ниц, -
уже вовек не сможешь вспомнить
своих границ.
за дерзость жертвоприношений,
как царь Саул,
весь мир - забрёл в снега по шею
и утонул.