Я тут одна. Я вдох и выдох, кашель, мрак
вот этой комнаты, в которой нахожусь.
И я не знаю, сколько продержусь
ещё. Возьмите меня кто-нибудь к себе за «так»
со всеми тараканами,
скелетами
и молью гардеробов.
Возьмите же. Я обещаюсь вас любить до гроба
и бережно хранить вашей души очаг.
Я тут одна. Вы слышите меня, друзья?
Друзья, приятели, знакомые… вы – эгоисты.
А я больна, и упиваюсь под дешёвый твист
и смачный сгусток вашего вранья.
А вы находитесь в своих перпендикулярных
плоскостях и мните себя скалярным
средоточеньем на слётах этого рванья.
Я тут одна. Я стон и мерное биенье сердца
больничных коек и дорогих аппаратур,
и, по большому счёту, среди натур
горластых не пою я в ритме скерцо.
Но вы-то заливаетесь,
нарочно
камнем
засыпая
сверху
меня и тех, кто снизу, как помеху,
и упиваетесь под твист со мною в танце.