Здравствуй, моя девочка!
Я помню твои платьица. Самое любимое – из синей шерсти, ты называла «нюховое». Оно пахло мамиными духами "Аметист".
Мы играли «в школу», «в больницу», но чаще - в «дочки-матери». Маленькая гуттаперчевая кукла была дочкой, а большая, из папье-маше – мамой.
Наш двухэтажный дом с финской крышей до сих пор стоит, он похож на маленького старичка. А кинотеатр "Чудильник" давно снесли. Наверно "Чудильник" - от слова чудо, которое рождалось в зале.
Вместе с героями фильмов мы давали клятвы, ловили шпионов, смеялись, плакали.
Если на экране телевизора появляется скульптура «Рабочий и Колхозница», которая поворачивается и останавливается над словом «Мосфильм», то я замираю на несколько секунд.
Кино уже так не завораживает меня. Наверно, сказывается возраст: я уже трижды бабушка.
Сегодня моему внуку дали имя твоего папы.
Девочка моя, ты рада? Конечно, рада. Ведь ты – это я.