При обсуждении «Колонки 3» ставился вопрос: «В какой степени поэт ориентируется на читателя? Творит ли он в расчете на некоторую целевую аудиторию или предается «внутренним движениям», и, творя, не видит и не слышит ничего вокруг - так что, посади на край его письменного стола обнаженную красотку, он ее и не заметит. Или сочтет за Музу и моментально потребует сообщить ему нужную рифму, или, еще того хуже – вообразит несчастную девушку читательницей, и приступит к бессрочному исполнению своих произведений вслух...
Итак, текста еще нет, он только создается, планирует ли автор его направленность, целевую аудиторию? Это первый вопрос. И второй, примыкающий – имеется ли у автора план стихотворения, нечто сходное с архитектурным проектом?
На оба вопроса, если оставить в стороне отдельные случаи, я ответил бы – и «да» и «нет». Мне кажется, что неплохой метафорой, была бы здесь «картинка» - пловец плывет по реке, то погружаясь в воду, то выныривая на поверхность, чтобы глотнуть «воздуха логики и осмотреться по сторонам» и опять погружаясь в «интуитивные глубины подсознательного».
В этих «пучинах» он вовсе не вспоминает о тех читателях, которые удобно расположились на прибрежных холмах, и ждут появления очередного творения. Он не вспоминает и о тех отдельных «читающих личностях», которым абсолютно наплевать на пловца. Разумеется, у них есть дела поважнее - ходить на работу, где особо не размечтаешься, волноваться за детей, поворачивать за уши голову супруга или супруги в сторону от нахальной «стервы-конкурентки» или «смазливого молокососа»… Подводные течения несут нашего поэта, странные рыбы, как строки, длинные или короткие. проплывают перед глазами и, вдруг, возникает ощущение свободы и правильности текста… И тут дыхание прерывается и приходится вынырнуть.
И моментально получить по голове от «внутреннего критика» - это несколько странное существо, в «логические моменты творчества» оно обитает в самом нашем поэте, но при «погружениях в текст с головой», наш «двойник-логик и цензор» остается на «пятачке рыболова у коряг», причем не с удочкой, а с «Учебником поэтической логики, правилами модного вкуса и примерами достойных сочинений». Тяжелый такой, головодробительный фолиант… Им-то «вдохновенный пловец» и получает «по полной программе»… (см. дополнение 1).
Но вот стихотворение написано. Может быть автор угодил «целевой аудитории», а может стихи хвалят те, на кого он менее всего рассчитывал… Отбросим «ругательное». Автор может услышать: «хорошие стихи» и он может услышать некие восторженные слова, и оценку «прекрасно!» Есть ли разница?
Да, и самая существенная. Тот же Уимберто Эко написал книгу (вернее дал текст для альбома, http://readr.ru/umberto-eko-istoriya-krasoti.html ) «История красоты», где сразу же сформулировал суть вопроса – «Хорошее», то, чем мы стремимся обладать, «Прекрасное» - то, что нас восхищает само по себе, не вызывая подобного желания… «Прекрасно то, чем мы счастливы были бы обладать, но что остается таковым, и принадлежа кому-нибудь другому», пишет Эко.
Я бы чуток уточнил замечательного автора. Такое желание – обладать прекрасным, возникает cкорее вне чтения, особенно первого чтения… Например, юноша может бормотать строки великого поэта, представляя себе, что их написал он сам… Но при первом чтении текста (да и в дальнейшем) читающий заворожен, покорен текстом, любит его и растворяется в своем чувстве.
Он не анализирует текст, а если такое происходит, то мельком, и то у немногих, читатель «проникает в текст и живет им», испытывая гамму ощущений…
Когда мы говорим о пси-текстах, мы, по существу, и говорим о том же, то есть мы говорим о «прекрасных, для некоторой группы читателей, стихах».
Но нечто мешает нам согласиться с этим, иногда мы видим пси-тексты, которые в общем понимании не очень хороши, тем более, выходит, не прекрасны… Верно или нет? Я думаю – здесь некоторое недоразумение, понятие «хорошего» и «прекрасного» не одно и то же, и не понятия «по восходящей классификации». Множество прекрасных и хороших творений пересекаются, и тогда можно сказать – «прекрасное стихотворение обязательно и хорошее», но в целом это не так. Стихотворение может нас страстно увлечь, но не быть так уж хорошо. Здесь на ум приходит любовь – она завораживает, она затмевает все вокруг, но сам ее предмет не всегда идеал. Чем уж так превосходна Елена у Гомера? И сама богиня Венера у Апулея в ругани не уступит рыночной торговке, а уж ее жестокость и вовсе запредельна – избивать беременную от твоего сынка несчастную Психею, уж знаете ли…
И вот верно ли, что мы логическим анализом и критикой разрушим впечатление от прекрасного стихотворения… Так ли? Разрушим? Не совсем. Влюбленные слепы, критика не действует на завороженных. Но установка может сыграть свою роль в отношении не читавших, или не настолько покоренных стихами. Тот случай, когда «пиар на отрицании» вреден…
В качестве примера приведу стихотворение Есенина «Собаке Качалова». Отличные стихи, завораживающие? Да. Так скажет 90 процентов обычных читателей. Хорошие? «Ну, не знаю, - молвит критик, - рифмы не очень, вот «руку-поруку», «мне-луне»… «глагольные есть….» А мы читали и не заметили…
Но все же, в принципе, может быть замечательнее всего, когда одно и другое совпадают? Мы могли бы говорить и о «прекрасной технике стиха», к примеру. И заявить – стихотворение прекрасное в целом (при восприятии читающего) и, одновременно, прекрасное технически, прекраснее всего. Или, вовсе: «В прекрасном стихотворении все должно быть прекрасно»…. Да, красиво сказано, только в системах (а стихотворение сложная система), целое не сводится к объединению частностей. Кто сомневается, тот пусть пойдет днем со свечой и поищет господина, в котором все превосходно – и лицо, и одежда, и душа, и мысли… счастливого пути! Да, не забудьте в поисках приблизить свечу к телеэкрану…
ДОПОЛНЕНИЕ 1
О том, что читатель выступает с логическим анализом время от времени, в остальные же моменты чтения «погружен в текст», есть в статье ЧГ. Равно и в сходном поведении автора. Обращаю внимание и на то, что «погруженность в текст», отключение простого логического анализа, вызывает у читателя мощный приток интуитивных образов. Некоторым образом, читающий «видит мир» глазами нашего метафорического «пловца-автора». Текст для него - возможность сотворчества, получение самых глубинных переживаний автора. В п. 3.2.4.3 «Целевая аудитория» читаем:
«Одна из интересных гипотез, объясняющих возникновение пси-эффекта, базируется именно на таком видении текста: она представляет психоделический текст в виде своеобразной булевой матрицы, состоящей из заполненных промежутков и пустот. При этом, заполненные промежутки выстраиваются таким образом, что побуждают читателя самостоятельно и, в некотором роде, компульсивно - достраивать недостающие элементы, таким образом вовлекая его в происходящее и заставляя перейти из категории "зрителя", "созерцателя", "обозревателя" - в категорию "совершателя", "участника", "соавтора". Читатель, заполняя пустотные ячейки собственным материалом (собой), таким образом "улавливается" текстом, причём улавливается очень надёжно, ибо его (читателя) никто не ловил и не "хватал за жабры"; - он сам, по собственной инициативе, взялся "достраивать" матрицу текста с пустотными элементами…»
Так, по мнению автора статьи, происходит взаимодействие читателя с текстом.
Это интересное соображение. Особенно в связи с метафорой «возлюбленного текста». Любовь деятельная, достраивающая образ любимого – нечто здесь есть. Так, пожалуй, можно и заработать на альбоме «История любви»… не все же «писать тексты в альбом» одному Эко…
___________________________________________
Предыдущие «Колонки»
Колонка 1 http://www.stihi.ru/2011/10/13/2629 О способе вовлечь «простого читателя» в чтение сложного текста.
Колонка 2 http://www.stihi.ru/2011/10/25/8186 О читателе, которому внушили, что он не только «сотрудничает с текстом», но и его господин.
Колонка 3 http://www.stihi.ru/2011/11/06/2329 О том, что Автор вновь становится Демиургом.
Обсуждение на ревью:
Колонка 1 http://www.stihi.ru/rec.html?2011/10/13/3786
Колонка 2 http://www.stihi.ru/rec.html?2011/10/25/13780
Колонка 3 http://www.stihi.ru/rec.html?2011/11/12/2998