Из-за туч, из-за гор, как Великий Могол
Кличет Волга под стяги Валдая;
Но не в волжский песок бросил я колосок,
Бросил в берег степного Сарбая.
Где весной соловьи гнёзда вьют по-любви,
Свил с любимой гнездо родовое;
По глубинам души тёк Сарбай в камыши,
Рядом билось твоё ретивое.
Жито жал-наживал, песни пел-напевал;
Никого не оставил в накладе;
Что нажил — сыновьям, что напел — соловьям;
Пусть простят меня за Христа-ради.
На последнем пути, дорогая прости:
Я вовеки тебя не забуду!
Разольётся Сарбай, отцветёт месяц май,
Я на Троицу ждать тебя буду.
Посидим, помолчим, воду-хлеб погорчим,
Серых пташек послушаем певчих;
Чтоб не жгла так слеза, я подую в глаза,
Степь ковыльную брошу на плечи.
Травы склонятся ниц, смолкнет пение птиц,
Небеса возликуют Осанну.
И я снова живой, молодой, озорной,
В твоей памяти, верной, восстану.
В ней услышу я гул, грома дольнего гул,
Гул моторов в заречной бригаде;
В ней, по воле Творца, я увижу скворца
Над мычащей кормилицей в стаде...
И возмашут крылом, и воссторгнут псалом
Белый голубь и глыбь голубая;
Снизойдёт благодать... снова год буду ждать,
Помнить берег степного Сарбая!