* * *
Рассказать тебе о том, что было?
Мимо жизни жизнь пронеслась.
В лагерях ломала и гноила,
Силой узаконенная власть.
В преступленьи обвинила лживо,
Справедливости в лицо смеясь,
В "воронок" грузила торопливо,
Над слезами матери глумясь.
А потом уж вволю порезвилась,
От души на мне оторвалась,
На допросах, усмехаясь криво,
Кровушки босяцкой напилась.
Суд да дело… Истина пугливо
В самый дальний угол забралась,
В след за мной обида сиротливо
По этапу в лагерь подалась,
До поры терзала и душила,
Со злобОй в тугую плеть сплелась,
Лет через пятнадцать отступила,
Видно, прикипела, извелась.
...Я сидел, душа моя трудилась,
Насмотрелась, натерпелась всласть,
Сердце к состраданию остыло,
Чтобы от страданий не пропасть.
...На свободу вышел в день дождливый.
Матушка, родная, дождалась!
Только в волосах блестят седины,
И душа в тоске надорвалась.
Зажили мы тихо и счастливо,
Нам беда любая – не напасть!
Справил себе правильную «ксиву»,
Но не поменял, братишка, «масть».
...Как то вышло, объяснить не в силах,
Прежняя обида прорвалась,
И, на разгулявшейся малине,
Завалил я ссученную мразь.
Дальше понеслось и покатилось,
В общем, продолжал я честно красть,
А когда, казалось, все забылось –
Со свободой нить оборвалась...
Я по жизни, брат, не из пугливых,
Но когда узнал, что собралась
На свиданье матушка, спесивость,
Хвост поджавши, мигом унеслась.
Да и можно ли, скажи на милость,
Без стыда и боли, не таясь,
Нам смотреть в глаза своих любимых,
Коль любовь мы втаптываем в грязь.
Долго мне еще ночами снилось,
Как она вошла, перекрестясь,
Разрыдалась, тихо извинилась,
Слез своих отчаянных стыдясь.
Звон кандальный над Сибирью стылой,
На груди – татуировок вязь.
Матушка меня благословила
И... неслышно в небо поднялась.
...Час недолог, скоро мне в могилу
"Бренные пожитки собирать",
Горько мне, что мать меня простила –
Я не научился так прощать.
И с годами боль не притупилась, –
Мне в раю придется вековать, –
Все грехи мои земные искупила
Своей смертью старенькая мать.
2004 г.