В МОНАСТЫРСКОЙ ЦЕРКВИ
Лежит перчатка жертвою на храм,
Забытая убогою старушкой.
Метался голос от хоров к хорам,
И мытарь звякал жестяною кружкой.
Я пялился на праздники икон,
Крестился, забывая помолиться,
И пробовал представить, как же Он
Разглядывает нас и наши лица.
Молился все же: Господи, спаси... —
А дальше забывал, ни в зуб ногою.
Но продолжал: Спаси и упаси…
Прости, что я с похмельной головою.
«Вон Розенбаум, — Витька прошептал, —
А вот, гляди, Мадонна прикатила»…
Хихикали мы, бес нами играл,
Под мышками как будто щекотило.
Монашки укоризненно глядят
На наши обезьянии ужимки...
И вверх опять молитвы слов летят,
Где наших душ сбирают недоимки.
Не скоро стать мне жертвою на храм,
Всю жизнь служа апостолам Маммоны.
Но брошена перчатка на катран
И мытарь наш раскачивает звоны.