Мать его молилась в тихом свете,
керосинка-закоптила полог,
мать сложила аки-буки-веди
к ним надежды выданный осколок.
Маме пела чёрным ветром вьюга,
все глаза ночь в окна проглядела,
в век её после военных буднях,
в её маленькое за крестами тело.
На добро лимита нет у Бога,
Бог ей прост и даже очень ясен,
Бог в Христе, Сыне Иегова,
Святой Дух в дарах своих прекрасен.
Говорил, что помнил ещё с детства
мать с сургучным ртом жуя без соли,
чёрный хлеб крошила, им наелся
блудный кот Филон при богомоле.
И она устав заснула сидя,
снился муж и сын-колосьев запах,
из трёх классов многое не видя,
для любви хватало ей однако.
Только русские, мы-вырастая дети
говорим чужой старушке-мама,
и слагаем, аки-буки-веди
в полутьме седого в ликах Храма.