Этим утром на рассвете
Темнота долины Темзы
И туман, такой привычный,
Сговорились по секрету
Изменить долину эту,
Сделать Сити не статичным,
А чудесным, необычным.
И уныло (или робко)
Бледный занавес спускают.
Золотой иль серебристый,
Он повсюду проникает.
И как в сказках Шахрезады,
Замки в воздухе парят,
И для вашей лишь услады
Могут вмиг легко упасть.
Лишь толкни дворец, собор,
Али тронь рукой колонну,
И мельчайший ваш напор
Без малейшего урона
Сдвинет с места целый дом.
И в глазах двоятся храмы
Под воздействием тумана.
И автобус алой мошкой
Среди улиц старины
Детским криком из окошка
Не нарушит тишины.
Но дороги через Сити
Переполнены людьми.
Тот – лентяй, а тот – министр –
Их попробуй – разбери.
Это клерк, а то – посланник,
Секретарь, а вот начальник,
Управляющий, гонец.
Каждый в чём-то молодец.
Кто считает, кто-то пишет,
Кто читает или слышит…
Но войдя в туман дороги,
Все становятся как боги:
Их уста теперь безгласны,
Их движения мягки.
Даже судьи неопасны,
Пуще всех они добры.
Все чиновники устали
От бумажек и хлопот
И гнушаться перестали
Самых мелких из забот.
И не тянутся к успеху,
Чтобы звёздочку достать.
Люди дали волю смеху,
Чтоб духовно чище стать.
Кто-то Чосера читает,
Словно дни назад листает;
Кто-то пробует писать,
Чтоб скорей умнее стать.
Ну вот, казалось бы, и всё…
Забыли кое-что ещё!
А как же Темзу изменить?
Иль так легко о ней забыть?
Но нет работы здесь для чуда:
В реке нет никакого блуда,
В реке нет зла и нелюбви,
Плохого от неё не жди.
Как райский сад среди пустыни,
Как сладкий смех среди унынья,
Как лето после января,
Согреет душу вам река.
И как мечта, иль приведенье,
Мираж, иль призрак, иль виденье,
Она безвинна и чиста.
И чистотой своей она
Поможет жизнь нам изменить
И светом целый мир затмить.