Невесомые пальцы касались струны,
нежно гладили, словно о чём-то прося…
Знаешь, все предпосылки не слишком верны,
если время вращается в жёстких осях.
Вечных рамок смещенье, смешенье имён,
точно раненый зверь время рвётся из пут.
Понимаешь, хватило бы просто знамён,
Точно знаю: хватило бы просто минут,
этих самых, с которыми жизнь не страшна,
тех, которыми смерть так легко обмануть…
Невесомо, чуть слышно запела струна,
выбирая единственно правильный путь.
И задвигались стрелки у старых часов,
побежали рывками, стремясь обогнать,
снова замерли – тени у двух полюсов:
шесть часов.
А Лаура, как прежде – одна.
Ни веселья, ни грусти. Лишь белый платок:
он впитал все надежды, которыми жить,
да нестиранной пряжи колючий моток,
из которого тянется в прошлое нить.
Что ж, сюжетец не нов для Лауры де Нов
(Лорелея, мадонна, юна и свежа).
Ей Франческо, бывало, до тысячи слов –
в пять минут, в рифму, в ритме, от чувства дрожа:
о любви и о счастье, о муках весны…
А она, как обычно – опять на сносях.
Невесомые пальцы касались струны,
нежно гладили, словно о чём-то прося…