Золотым шитьём сверкает эполетов жар.
В захолустный Энск въезжает, бравый полк гусар.
Лихо на конях гарцуя, завлекая дам,
Поразъехались гусары вмиг, по кабакам.
Наливай, поручик Ржевский, дружно пьём до дна,
Жаждет праздника хмельного плоть гусарская!
Во главе стола полковник встав в огромный рост
За здоровье государя поднял первый тост.
Зазвенел аккордом струнным стройный хор цыган.
Долго слышался в потемках смех игривый, дам.
Во хмелю корнет Голицын, знать попутал бес
В будуар к седой княгине невзначай залез.
Голос томный приглушая, та кусала плед
- После этой ночи буду жить я двести лет! –
Но не только в развлеченьях знать гусарам толк.
По тревоге оборону занял утром полк.
- Сколько ж прёт на нас француза, выживем навряд…
А, ни чего, родится в Энске много гусарят!
Наливай, поручик Ржевский, дружно пьём до дна,
Жаждет праздника хмельного плоть гусарская!
Крякнув ружья зарядили, близок супостат
И за матушку Россию грянул дружный залп.
Порох вышел: - Эй, гусары, вот теперь в седло! –
Лихо конница рванулась, шашки наголо.
Милый друг, поручик Ржевский, на, глотни вина:
Распласталась в лужи крови плоть гусарская.
В захолустном, древнем Энске постамент стоит,
А с него поручик Ржевский на толпу глядит,
Жестом щедрым зазывая горожан гулять:
Да, умели пить гусары, как и воевать!