…Плещет лагуна, сотней
мелких бликов тусклый зрачок казня
за стремленье запомнить пейзаж, способный
обойтись без меня.
«Венецианские строфы (2)»
На пятачке, отвоеванной у залива, суши,
Словно ветром Шагала, несущим куда-то души,
Над бытом паривший, изгнанник Пальмиры,
Оставлен навечно фрагментом чужого ампира.
Он не выбрал погоста и лежит в Сан-Микеле –
В «равнодушной отчизне» схоронить мы не смели…
За дворцами, напротив, – место долгих прогулок –
Каналы, мосты, спуск к воде и пустой переулок.
Печатня потомственного гравёра. В витрине –
Среди видов Венеции – экслибрис на вивальдине.
Латиницей имя поэта и кот с его же эскиза.
Message – для почитателей – лучше девиза…
Неповторимый тембр его негромкой речи,
Чьи интонации легки и одновременно вечны.
Мелодия её звучала контрапунктом ливней –
Из слов весомых, ударений и пауз дивных.
В стихах провидчества и классицизма ритмы,
Величье замысла и отрешенность смелой рифмы.
Витают они над волнами дальней лагуны,
Мерцая, словно свечи на поминальном кануне.
Опубликовано в сборнике: «Из не забывших меня. Иосифу Бродскому. In memoriam» [составитель В. В. Полухина] –
Томск: ИД СК-С, 2015. – 496 с. – С. 266 ISBN 978-5-904255-27-5