Жизнь была сочтена за минуты,
Как будто кто-то стрелки задержал,
И после темной, непонятной смуты,
От счета времени вдруг в никуда пропал.
Жизнь — сочтена, а это значит,
Что я сидел, не смея шевелиться,
Не клял судьбы, не призывал удачи,
Позволив жизни как угодно разрешиться.
Стучал ногтем по тонкому стакану,
Допитому уже как час назад, и в полутьме
Хотел вернуться к прошедшему роману,
Что был когда-то всех дороже на Земле.
Желал я видеть лишь Её в своих объятьях,
Стоящую, как в тот прекрасный час, у алтаря,
В прекрасном, белом подвенечном платье,
Что шепчет тихо: "Ты лишь мой, а я — твоя.."
Рука дрожала, когда кольцо златое,
На палец Ей я, тихо плача, надевал,
И, зная, что проблемы все — пустое,
Так сладко-сладко, Её я целовал.
Допит мой джин, и жизнь моя допита,
Остался лишь в руках пустой стакан,
Я жив. А что — она? Она — убита.
То время виновато. И обман.
Зачем я жил,когда как изначально
Я помнил, что никогда и не было Её,
Зачем в тот час, ночной, такой печальный,
Я выпил сумасшествие, впав в забытиё?
Я обезумел, осушив стакан до дна,
Поняв, что за стеной самообмана
В моих мечтах живет Она одна,
А в сердце навсегда зияет рана.
Стакан разбит, и жизнь моя разбита.
Я не желаю больше вспоминать о том,
Что грезы все о Ней и 'dolce vita' —
Всего лишь мой далёкий сон...