Я стану нежностью – изволь,
к другим округлостям суровым.
И, загоняя в сердце боль,
почувствую себя здоровым.
Я стану в праздник суетой,
а в будни рвать дела мощами
и дом, до светлости пустой,
наполню нужными вещами.
Я сглажу грани у углов.
где бьются локти у уюта.
И в отношениях полов
найду вершины абсолюта.
В одно сведу, что для двоих,
на черном стану тенью белой.
И будет жизни каждый миг
невестой отдаваться неумелой.
И долг, и чувства обвенчав,
всегда, в одном простенке,
я буду в сроки по ночам
сгибать послушные коленки.
И вне руки уже не сметь
искать сносящего разлива,
и запах жизни, не зачавший смерть,
смывать привычно и брезгливо.
И только утром у окна
пойму, когда уснёт беспечность,
что жизнь двоих всегда одна
во времени усталом бесконечность.
Что было всё и будет вновь.
И будут звёзды, будет спичка.
И будут все искать любовь,
такая у живых привычка.
И лишь мудрец или изгой,
в жизни иной сгорая,
будет совсем другой,
или совсем другая.