На свитый, упавший восьмеркою ноль,
Пылила снегами бездушная лира,
Рождая тоску и великую боль,
Доселе еще не рожденного мира.
А истина каменной тяжестью строк,
Ложилась на кромку хрустящего наста,
И мазал по белому розовый сок
Рисуя пророчества Экклесиаста.
И ночь наступала. При свете луны
Кровавили буквы на серой скрижали,
Сжимали невидимый крест валуны
Распявший вселенную в самом начале.
Но солнце вставало, давая зарок
Что время отныне поделит на части,
Что станет горячим священный песок,
Покорный его оживляющей власти
Он - вписан в законы незыблемых схем,
На сотни вопросов послужит ответом...
Но ночь возвращаясь, спросила - зачем?
А звезды, смеялись загадочным светом.