Разревелась.
От крепости – прах…
Человечьего больше, чем можно.
Но себя выношу на руках,
Как святых, чтоб не зваться - безбожной…
Боже мой, Ты не мой.
Ты – ничей.
Принимаю как дар и повинность –
На чужом задыхаясь плече,
Каждый день обрывать пуповину,
Оперяться, вставать на крыло
Освященного йодом халата…
Ты пронёс или нас пронесло?
То ли выплакан, то ли заплатан
Чёрный час, где Ты был не у дел…
Почему, изначально ничейный,
Ни припадком любви не согрел,
Ни словцом, ни палёным портвейном?
Боже мой, Ты не мой…
Ты – немой!
Так прочти же по пальцам и лицам,
Как гнездуется птицей земной
Свет в нелётном тоннеле больницы,
Как простынный заржавленный край
/Облетает с меня позолота/
Превращается в лапку пера
И в чернильницу – лужица пота…
Строчной нитью последних рубах
Ты одаришь меня, как калеку.
Разревусь… Как безбожно слаба!
Ты поймёшь.
Ты же был - Человеком.