Твой путь был выстлан чёрной пустотой,
В слепых глазах, не ведающих света,
Пропитанных отравленной слезой,
Не верной правды, бледной и чужой,
Но принятой, как истина завета.
Ты день за днём, не покладая рук,
Чертил на стенах призрачные мантры,
И мудростью смыкал сознанья круг,
Из вечности черпая диаманты.
Ты был пророком в собственной тюрьме,
Пульсирующей с гранями пространства,
Отдав покой на милость тишине,
Сковав судьбу в оковы постоянства.
Твой образ был подобен кораблю,
Плывущему в песках немой пустыни,
Раскинутой у бездны на краю,
В безветренной, оставленной долине.
Ты отпустил своих волшебных птиц,
Их песни заменяя на молчанье,
И не оставил ни имён, ни лиц,
Что в памяти томили ожиданье.
Застыла мысль невысказанных слов:
Прозрачна, ледяна и невесома,
Как холодны ступени без шагов
В безмолвии покинутого дома.