Любовь выцветала,
как старая фреска,
немая,
глазами кричала со стен
холодного храма.
Но даже довеском
уже не нужна была памяти —
в тлен
рассыпалась, пылью,
до дна, до основы,
до кладки кирпичной,
до треснувших вен!..
А город вечерний
играл босса-нову
и прятал
провалы оконных каверн.