ОБЩЕПИСАТЕЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА (7(20) 2011).
Наш долг отстоять в русской памяти неискажённый героический облик настоящего Лермонтова: в его военном мундире, в его российском сиянии,
с его безмерной личной свободой, с его неотступной мыслью о Боге. Ещё нужнее для нас самих - на миг встряхнуться от будней и с гордостью вспомнить, что такое Россия!
(И. И. Тхоржевский)
Книга Надежды Деевой, поэтессы и драматурга, члена Союза Российских писателей, по сути является литературоведческим исследованием жизни и творений великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова (1814 - 1841), 170-летнюю годовщину со дня смерти которого Россия отмечает в июле сего года.
«Русский Гений» - одновременно и художественное произведение, написанное не только великолепным русским языком, но и в стихотворной форме. Следует отметить, что это редкая - возможно, созданная впервые – форма изложения представленного литературоведческого труда. Несомненен творческий талант и уникальное писательское (поэтическое) мастерство автора, выдающиеся характеристики авторского почерка многочисленны и очевидны для всякого, кто решит ознакомиться с книгой. Чёткость и ясность изложения. Живые образы, я бы сказал, лики поэта, его родных, близких, настоящих друзей из литературного и воинского окружений, и мрачные тени императора, двора, подлых завистников и, наконец, ненавистников-интриганов, осуществивших преступный акт убийства Гения. Но, главное, книгу написал умный человек - человек с горячим сердцем и с беспокойной, открытой всему прекрасному и высокому душой…
Попробую сказать об этом романе в стихах с позиций лермонтоведа, давно занимающегося анализом грандиозной фигуры русского поэтического гения и, что скрывать, искренне влюблённого в магически совершенную, кристально чистую поэзию Михаила Юрьевича.
Итак, «Русский Гений». Несмотря на сравнительную краткость (всего десять коротких глав, каждая из пяти частей, как бы картин, восьмистрочные вступление и послесловие), стихотворный, технически почти безупречный труд вместил огромный материал. Выполнен он добротно, с предшествующим анализом известных сведений и с освоением новых фактов, открытых сравнительно недавно благодаря работам небольшой группы современных лермонтоведов, офицеров, архивных тружеников и краеведов (Д.А. Алексеева, В.И. Загорулько и др.). Книга оригинальна во всём. Особенно поражает и приковывает внимание форма изложения тщательно продуманного и обработанного материала. Каждая глава начинается со слов скорбящей старости над прахом молодости. И далее в картинах четырёхстрочные строфы, развивающие тему. В первой:
Любимый внук! Единственный! Рождённый
Любимой дочкой, Машенькой родной!
В гробу из Пятигорска привезённый...
Убитый не людьми, но Сатаной.
Затем в каждой главе следуют, одна за другой, картины жизни Лермонтова от детства до его гибели, - следуют с нарастающим драматизмом необычной, редкой, странной и страшной судьбы - Судьбы Поэта, значимость творений которого превосходит все мыслимые пределы созданного до него и после...
Ярко, талантливо написаны отдельные части глав, особенно отступление Рыдай, Россия, родина страданий... (3.5.65-69).
Великолепна песнь нашему Отечеству. Думаю, она одна из лучших, если не лучшая, из созданного поэтами после Гения. Попытка Надежды Деевой проникнуть в тайну тайн дум поэта, изложенная в форме возможно существовавшего его стихотворного дневника, - не только чрезвычайно трудная, но и весьма деликатная задача. Однако автор решила её, как мне кажется, успешно, и это делает ей честь (2.4.39-43). Согласен, трудно неподготовленному читателю воспринимать подобные вещи, но у тех, кто осваивает творчество поэта не по школьной программе и кое-что понимает из его жизни и творчества, они вызовут восхищение! Близко к подлиннику переложено в стихотворною форму трагическое завещание Юрия Петровича, открывающее цельную, скорбящую, нежную, живую душу любящего отца.
Прекрасно, с совершенно новых позиций рассмотрены образы А.С. Грибоедова и К.Ф. Рылеева. Первый - в параллели с А.С. Пушкиным (3.4.64-65). Убийство двух Александров Сергеевичей было оплачено: царю - алмазом персидского шаха за Грибоеда; вдове последнего - денежной дотацией царя и выгодной новой женитьбой.
Трагично описана любовь Александра Сергеевича и Натали (5.4.109-110), лирично и трепетно отражены восприятие и поддержка Натальей Николаевной Михаила Юрьевича
(8.5.176-179). Зарождение их дружбы вновь прервал подлый выстрел!
Сущность (чёрная тень) Алексея Столыпина (Монго) очень точно раскрыта в главе 5.1.93-96. Ненависть его к Михаилу была чудовищна. Тем, кто пишет о поэте, следует задуматься о его роли в убийстве Гения. Великолепно показано видение старшей годами А.М. Верещагиной значимости творчества поэта и ничтожества Монго на его фоне, её доброжелательность к Михаилу (4.2.76-79).
Кондратий Фёдорович показан верующим человеком, видящим необходимость развития порабощённой России как республики, но без отрицания религии наших предков (6.5.132-136). Именно религиозность, а не революционность, как думают многие, роднит Кондрата и Михаила. Рылееву с детства было предписано Всевышним пострадать за Веру. То же - и
Лермонтову!
За душу я молился ночью Богу.
Молись и ты, но только не ропщи.
Я выбрал сам кремнистую дорогу.
Людей, виновных в этом, не ищи, -
пишет жене Кондратий перед казнью. Читаешь эти строки, а видится Михаил. Безусловная удача автора!
Разговор С.А. Раевского с Поэтом (7.5-7.6 с.149-157) о философских проблемах и, в частности, о Чаше жизни вполне мог состояться. Это короткое, весьма важное произведение в его философской лирике. Вот восприятие стиха автором книги, вложенное в рассуждение самого Поэта: Ведь мир - не хаос! А внутри системы/ Фатален выбор. Так считаю я и далее Мы сами мысли наши не рождаем./ Они приходят в разум наш извне./ Но мы за выбор жизнью отвечаем! Мне кажется, что это верно.
Талантливо описан сон Михаила в надуманном разговоре его с А.П. Шан-Гиреем, который был значительно моложе поэта и мог восприниматься им как мальчик. Тем не менее Михаил рассказывает ему о своём падении как падении птицы не с парой крыльев, а с одним крылом. И далее говорит: Я теперь судимый... судимый Небом, дорогой Аким (6.4.171-175). Здесь ведь речь идёт о пророческом гении Поэта, дорогой читатель. Блестяще выражена в книге защита Поэта от смердящих (5.4.105-110) - отповедь всем сочувствующим убийце Гения. Одиозные типы восхваляют его как стихотворца, однако мерзавец рифму лишь терзал! Но выше случайного рифмоплёта подлый Соломонович не поднялся:
Стихи свои поэт не сочиняет,
Он ими мыслит, ими говорит!
А стихотворец, тот слова слагает,
А рифмоплёт, тот рифмами смердит.
В целом книга Н. Ю. Деевой воспринимается как Гимн Гению, временами с нотами Реквиема. И это правильно. Трагична судьба Поэта. Но он был породнён с Небом. И его Бессмертие пришло к нему раньше, чем его поразила смерть.
Книга вышла малым тиражом в 1 тыс. экземпляров в Элисте и практически недоступна читателям. Её целесообразно переиздать как можно большими тиражами. Воспитательное значение этого труда на фоне нынешнего бескультурья и деградации невозможно переоценить. Если не будем поддерживать такие книги, мы потеряем последнюю надежду на возрождение Отчизны, которую так любил Поэт.
Книга полезна учащимся, преподавателям и всем, кому дорого имя гениального творца.
Анатолий ГЕРАСИМЕНКО