мы были и выли как боги
росли тростником или мхом из бумаги
ворочались в узеньком теле берлоги
ловили явленья внимательной влаги
растили строенья зимою всесилья
рожали судебное злобное эго
нам хлопали грустные черные крылья
нам ноги срезали впоследствии бега
в оковах и швах настроенья и чувства
сближение тел и сердец невозможно
за узкими рамками жили в искусство
в холодную ночь просыпались тревожно
хлестал по лицу дикий дождь или вроде
того. или были натянуты нити
врастали телами в болото свободы
телами обрюзгшими. чей-то глаз вытек
и реки разверзлись в позорное время
открылся пылающий рот океана
на кладбищах все ж проросло камень семя
и зацвело многоцветно и рьяно.
деревья качнулись, проснулись как люди
прогнав воронье. оно взвилось злой тучей
и люди идут. строй плывущей походкой
скучнеет, сереет становиться кучей
прорвали слой кожи упругой колосья
глаза потонули во тьме отраженья
телега идет и бредет по откосу
она собирает все трупы сраженья
бросается вниз луноликая дева
вода растворяется в ней и как пена
несётся вздремнуть на могиле посева
сметая недужные глупые стены.