Здесь между мной и между небом –
провал,
наполненный с лихвой
заботой о насущном хлебе
да бледноватой синевой,
которую перечеркнули
кресты базарных чёрных птиц.
Здесь неизменен почерк улиц:
по фене речь,
и спин сутулость,
и нищета осенних лиц.
У нуворишей, у жлобов –
триумф бабла и ноу-хау.
…Во дворике Любаша-даун
батоном кормит воробьёв.