Серый город промок, как пальто
астматическим душным туманом.
Ты, зарывшись в старинных романах,
порываешь с его маятой.
Ты живёшь на другом континенте,
где все люди сильны и добры.
Но, как розы на траурной ленте,
вдруг в лицо тебе брызнут костры.
Дым и сладок, и горек, и в этом
постоянном осеннем дыму
ты покинешь чужую планету,
чтоб проснуться в привычном дому.
Ты старинный роман на мгновенье
на колени опустишь, и слух
преклонишь к серенаде осенней,
к красоте стариков и старух.
Ты пойдёшь погулять по посадкам,
облетевшей листвой шелестя,
и опять будешь горьким и сладким
наслаждаться, души не щадя.
А потом, все романы забросив,
тихо скажешь ближайшим друзьям:
«Эта горькая сладкая осень –
самый лучший на свете роман».